Белочка Майга | страница 28

— Мир на земле!

Подлецы! Никто у ёлки не краснеет, никого не мучает совесть. А ведь в эту же самую минуту горят города и люди захлёбываются в крови…

…Госпожа Чадур улыбается. Волостной старшина только что сообщил ей приятную весть: в Сиполайну прибывает первая группа пленных, предназначенных для работы на богатых усадьбах.

Итак, участь Голиафа решена! Вместо него можно будет запрячь четверых-пятерых. А Голиафа…

Конечно, всё надо делать с умом. Скажем, так: Голиаф едет в Валку и не возвращается. Где он, что с ним? О боже, в такое время несчастье может обрушиться на каждого… И если хозяйка ещё и запричитает: «Ах, ах! Мой друг Голиаф, абер зачем ты меня бросил одну в этой юдоли горя и печали?» — кто заподозрит её в коварстве и предательстве?

Господа уже заняли места за столом. Но проклятый поп снова и снова, сложив молитвенно руки, бормочет о мире на земле…

Жан смотрит на небо: стало проясняться. Будь здесь госпожа Бузул, она снова порадовалась бы, что бог сотворил ещё одно чудо на горе коммунистам. Ибо сии звёзды и есть знаменитые вифлеемские звёзды.

В долине за Дабритой, стуча колёсами, катится поезд. Он-то к божьим чудесам никакого отношения не имеет: день за днём поезда мчатся на север, к Ленинграду. С танками, с орудиями, со снарядами, с солдатами.

Наконец молитва закончена. В стаканах уже искрится вино. Фон Горст поднимает свой стакан, как саблю на параде:

— Хайль Гитлер!

И тотчас же за Дабритой вырывается пламя. Земля дрожит, звук взрыва сотрясает воздух… Вся Сиполайна качается, как на волнах.

Так, так! Значит, теперь начались большевистские чудеса. Здесь, в Сиполайнанской волости, это первый военный эшелон, который народные мстители пускают под откос.

— Партизаны! — вопит пастор Грасит и первым мчится к выходу…

Не будь отец духовный таким жалким трусом, кто знает, как завершился бы этот вечер в доме госпожи Спрингис. Но его вопль действует, как зажжённая спичка, брошенная в бочку с бензином. Поднимается неописуемая паника.

— Партизаны!.. Партизаны!..

Вороной набирает шаг — рысью, рысью! Но госпоже Бузул кажется, что они ползут улиткой. Госпожа вырывает вожжи из рук Жана и самолично орудует кнутом…

Белочка собирается на работу.

— Куда спешишь? — ворчит тётя Дора. — Лежи себе! Всё лето тебя гоняли. Э-э… поучись у медведя… он зимой отлёживается. Не торопись! После Нового года мадам самолично выгонит тебя на работу.

— Тётенька, не могу я лежать как колода. И коровки меня ждут не дождутся… — Девочка добавляет лукаво: — Вот вы же не понимаете коровьего языка: муу… моа… мэээ…