– Потому что я считаю идиотизмом распространять ваши представления среди людей, не имеющих с вами ничего общего? Я ненавижу вмешательство в чужую жизнь. Ради Бога, позвольте людям жить, как им хочется, и если мы получаем удовольствие от шкварок и жести, не мешайте нам получать его.
– Я хочу дать беднякам понятие о высоких идеалах, – настаивала Мэри.
– Думаю, хлеб и сыр принесли бы им больше пользы.
– Мой дорогой Джейми, по-моему, ты говоришь о том, чего не понимаешь, – добродушно заметила Мэри.
– Не забывайте: мисс Клибборн так много лет бескорыстно помогает бедным!
– Моя совесть говорит мне, что я права, – добавила Мэри, – и, как видишь, мистер Драйленд согласен со мной. Я знаю, что ты желаешь людям добра, Джейми, но едва ли в должной степени понимаешь, о чем речь, поэтому нам лучше поговорить о чем-нибудь другом.
На следующий день Мэри пришла в Примптон-Хаус. Полковник Парсонс кивнул ей, когда она поднималась по подъездной дорожке, и снял очки. Входную дверь в этой спокойной округе не запирали ни на замок, ни на засов, и Мэри вошла в дом.
– Как дела, дорогая? – спросил полковник, улыбаясь от удовольствия, потому что любил ее, как дочь.
– Я решила прийти, чтобы поговорить с вами наедине. Джейми нет, верно? Я видела, как он прошел мимо нашего дома. Я стояла у окна, но он не поднял головы.
– Наверное, задумался. В эти дни он весь в себе.
Вошла миссис Парсонс, и при виде Мэри ее лицо озарила улыбка. Она нежно поцеловала девушку.
– Джейми, к сожалению, нет.
– Мэри пришла поговорить с нами, – объяснил полковник. – Она не хочет, чтобы теперь, после возвращения мальчика, мы заподозрили, будто она пренебрегает нами.
– У нас никогда не возникло бы такой мысли, дорогая Мэри. – Миссис Парсонс погладила ее по волосам. – Вполне естественно, что о нем ты думаешь больше, чем о нас.
Мэри замялась.
– Вам не кажется, что Джейми изменился?
Миссис Парсонс бросила на нее быстрый взгляд.
– По-моему, он стал более молчаливым. Но ему так много пришлось пережить. Кроме того, теперь он мужчина, а уезжал от нас мальчик.
– Вы считаете, что я по-прежнему небезразлична ему? – Голос Мэри дрогнул.
– Мэри!
– Разумеется, небезразлична! – воскликнул полковник Парсонс. – Он постоянно говорит о тебе, и его слова не оставляют сомнений в том, что он любит тебя. Правда, Фрэнсис?
Искренне привязанный к Мэри, старик не видел в поведении сына ничего странного.
– Почему ты задала этот вопрос, Мэри? – Миссис Парсонс насторожилась.
