Угурлы давал имя ребенку с пожеланием свершить на земле много добрых дел и обычно заканчивал словами:
«Дать имя, не одаривая, нельзя! Никому не позволено нарушать обычай…»
На другой или на третий день он посылал нареченному затейливую свистульку или колясочку, сделанную собственными руками. Посылал и рубашечку, сшитую его женой Хаджет.
Спустя год с того дня, как он нарек девочку Мадиной или Фатимой, а мальчика — Кургоко или Сосруко, наступал срок снять с головы ребенка пушистые волосики.
Кому это доверить? Кто лучше сделает?
Угурлы! Только Угурлы!
И опять шли к нему, к Угурлы.
«Чтобы всегда красивой была, чтобы всегда счастливой была, вручаю тебе свою луну и солнце», — с этими словами бабушка протягивала ему внучку.
А счастливый дедушка, влюбленный в своего первенца-внука, приглашая Угурлы, начинал торжественно:
«Знание — сила мудреца, сабля — сила храбреца! Хочу, чтобы мальчик мой, став взрослым, владел тем и другим. Рука у тебя легкая. Дарует она людям счастье».
Угурлы никому не отказывал, шел ко всем. Новорожденных нарекал именами, годовалым брил головки, ребят постарше, школьников, учил делать полезные и добрые дела.
Вот так, с младенческих лет мы привязывались к тому, кого я сейчас оплакивал. Горькие слезы застилали мои глаза. Защемило сердце. С трудом сдерживаюсь, чтобы не расплакаться в голос.
Разум отказывается верить случившемуся, и поднимаются со дна памяти эпизоды былого…
«Ну, мои юные помощники, нашлось для вас интересное дело. Пойдете со мной?» — с доброй улыбкой спрашивал нас, мальчишек, Угурлы.
«Пойдем, дада, пойдем!» — весело отзывались мы. И шли с охотой, ему нельзя было отказать. А еще мы знали, что дедушка рассказывает истории, одна занимательнее другой, о героях нартах, о их необычайных подвигах и победах.
Прошедшее — давнишнее и не очень далекое — проносится перед моим мысленным взором, как кадры киноленты. Особенно мне запомнилось одно интересное дело, которое нашлось для нас еще задолго до войны…
Окраина села. Выгоревшая каменистая пустошь за рекой. На ней ровными рядами вырыто множество-множество небольших ямок.
«Вот что, ребятки, — говорит Угурлы, — в каждую лунку надо высыпать по ведру навоза и аккуратно перемешать с землей».
«Сделаем!»
Поработали на совесть, потому что знали: наш добрый дада не терпит небрежности. Затем приступили к главному — к посадке. Угурлы заранее отобрал и отсортировал саженцы.
Торжественно, радостным голосом говорил он, перебирая деревца:
