Этих ребят убийства не тяготили. Им нравилось убивать. Они могли спокойно сидеть за столом, выпивать и болтать о своих самых удачных мокрых делах. Им нравилось снова и снова переживать эти моменты, вспоминая, какой жалкой была их жертва. Ничтожнейший сукин сын. Крыса и отвратительный предатель. Причём далеко не всегда они убивали из-за дела. Вот парни просто поссорились, а вот ты не успел и глазом моргнуть, как один из них уже труп. Они стреляли друг в друга постоянно. Стрельба была для них обычным делом. Ерунда какая. Чтобы словить пулю, не нужно было делать ничего особенного. Достаточно было просто оказаться не в том месте.
Например, однажды вскоре после моего нападения на злосчастного гея мы отмечали в «Робертсе» освобождение Билли Бэттса. Он только что откинулся после шести лет отсидки. Когда кто-то выходил на свободу, мы устраивали вечеринку. Еда. Выпивка. Шлюхи. Отлично проводили время. Билли был полноправным членом криминальной семьи. Работал на Джонни Готти с Фултон-стрит и входил в семью Гамбино. Мы все убрались в хлам. Джимми. Томми. Я. Билли особенно доставал Томми, которого знал ещё до отсидки. Томми было на момент той эпической пьянки всего лет двадцать, так что Билли помнил его сущим ребёнком. Билли начал над ним подшучивать. Спросил Томми, чистит ли тот всё ещё ботинки. Просто не очень-то умный прикол, но с Томми так шутить было нельзя. Он на это плохо реагировал. Один из братьев Томми крысятничал копам, и парень это очень остро переживал. Всегда старался показать, насколько он круче остальных. До чего он особенный. Он был единственным в нашей банде, кто пил «Краун Ройял». Этот канадский виски не поставляли в США уже давным-давно. Томми ввозил его нелегально. Парень был настолько крут, что нашёл для себя контрабандный алкоголь через тридцать лет после отмены сухого закона.
Я взглянул на Томми и понял, что подколки Билли его жутко бесят. Томми с ума сходил от злости, но не мог ничего с этим поделать или что-то сказать. Ведь Билли был членом серьёзной семьи. Ударь такого — и ты труп. Но всё равно я знал, что Томми в ярости. Мы выпивали и смеялись, и, когда я уже начал думать, что нас пронесло, Томми наклонился к нам с Джимми и прошептал: «Я пришью этого ублюдка». Я ответил шуткой, но понял, что он совершенно серьёзен.
Пару недель спустя Билли выпивал в «Сьюте». Время было позднее. Я мысленно молился, чтобы он поскорее ушёл домой, когда вдруг явился Томми. Всё решилось быстро. Томми отослал свою девушку и по-особенному глянул на нас с Джимми. Джимми тут же стал очень любезен с Билли Бэттсом. Угостил его выпивкой. Я видел, что он готовит Билли для Томми.
