— Лёня, ты не плачь, — утешал он товарища. — Все равно мы сегодня будем дома. День большой. Вот пройдёт приступ, станет тебе легче, и побредём потихоньку. Нам бы только до озера добраться, а там сядем на плотик и понесёмся. Течение идёт вдоль правого берега, я вчера проверял — ветки бросал. Понесёт нас, как на крыльях. Ты не плачь, успокойся.
— Только бы до озера добраться, — всхлипывая, повторил Лёня. — Сегодня меня не так трясет. Сегодня я быстро поправлюсь.
— Да, сегодня тебя не так трясет и вид у тебя лучше, — подтвердил Шура, чтобы ободрить товарища. — Все-таки помог осиновый отвар.
— Конечно, помог, — лепетал Лёня, весь красный, сбрасывая с себя одежду.
Устало вздыхая, Шура терпеливо поил Лёню водой, менял компрессы и прислушивался к хриплому, частому дыханию больного, Наконец, дыхание стало более ровным, и Лёня заснул.
Пока он спал, Шура собирал малину, чернику, варил «варенье» и думал о доме. Через некоторое время он услыхал слабый голос Лёни и поспешил в пещеру.
Лёня сидел на своей постели вспотевший, желто-бледный и трогательно худенький, но улыбающийся своей жалкой и милой беззубой улыбкой.
— Как ты себя чувствуешь? — спросил Шура.
— Лучше, — прошептал Лёня. У него не было силы даже говорить. — Совсем лучше.
— На, поешь, и пойдём, — предложил Шура, подавая ему кружку с «вареньем».
У Лёни дрожали ноги, кружилась голова и темнело в глазах, но все же он прошел шагов двадцать.
— Шурик, давай отдохнем немножко, я не могу, — простонал он.
Ребята сели на песок. Шура видел, что идти Лёня не может, нести его на себе Шура тоже не мог: он нёс козлёнка и тяжелую сумку, наполненную образцами пород. Глядя по сторонам, Шура придумывал, как бы выйти из тяжелого положения.
Наконец, он заметил в ручье застрявшую между камнями вывороченную с корнем сосну. Она качала ветками, порываясь уплыть, но её держали камни. Шура поточил топорик о камень и принялся обрубать ветки и корни, которые мешали дереву плыть. Несколько сучьев он оставил, чтобы дерево было устойчивым и не вертелось.
— Шурик, зачем это? — спросил Лёня.
— Пароход тебе сделал.
Он усадил Лёню на нижнюю часть ствола, между двух торчащих в стороны корней. Козлёнка Лёня устроил у себя на коленях, а сумку повесил на корень. К тонкому концу дерева Шура привязал веревку, подтолкнул дерево и оно медленно поплыло вниз по течению.
Шура помогал дереву двигаться, таща его на веревке и направляя мимо больших камней, загромождавших русло. Лёня, сидя на этой импровизированной барже, чувствовал себя не очень хорошо: ствол дерева трясся и скрежетал по камням, потому что ручей сначала был довольно мелким. Но скоро он превратился в широкий и глубокий поток. Дерево поплыло быстрее: оно больше не бороздило по камням.
