— Нет, Хокни, клянусь, — Джеки вытянула ноги и потерла ступней о ступню. — Вся кровь приливает сюда, словно ее угоняют, как самолет. — Она похлопала себя по животу. — Я больше не могу здраво соображать.
— А ты когда-то могла?
— Но позволь сказать тебе, что вселенная что-то замышляет и даже тебе стоит к этому прислушаться. В буддийском учении должно быть что-то сказано о том, каким образом вселенная говорит с тобой и как ты должна ее слушать.
Джеки, которая посещала квакерскую церковь, считала увлечение Кэт буддизмом временным заблуждением.
— Вероятно, я еще до этого не дошла.
— Как бы там ни было, в прошлую пятницу я ходила на кладбище. Ты помнишь, что со дня смерти Тома прошло шесть лет? — Она смахнула с лица одинокую слезинку с такой легкостью, словно отогнала зазевавшуюся мушку.
— О Джеки, по-моему, это ты зря.
— Мне от этого не становится грустно. Я счастлива, когда посещаю его и остальных. Ты ведь никогда туда не ходишь, правда?
На самом деле Кэт иногда ходила на кладбище, но с сестрой никогда. В этом году она отметила эту ужасную дату снова дома, где смогла разреветься в подушку и ее никто не видел, кроме птичек за окном. Смерть брата сделала ее такой раздражительной. Она никогда не смириться с этим, никогда.
— Так или иначе, но оказалось, что я была там не одна.
— Ты о чем?
— Ну я как раз забирала букет хризантем с заднего сиденья, и догадываешься, кого я увидела?
— Лей. Ты увидела Лей.
— Да, ты права. — Джеки откинулась на спинку дивана, улыбаясь, словно преподнесла замечательный подарок.
— Я выбралась из машины так быстро, как только смогла, но она уехала. Сейчас я трачу так много времени на то, чтобы выбраться из машины. Она выглядела ужасно измученной, у нее были опухшие глаза. Я знаю, она заметила меня, но все равно уехала. Когда я подошла к могиле Томми, я обнаружила там прекрасный букет ирисов. Ясно, что это она их принесла. Ему нравились ирисы, помнишь?
Когда Кэт и Джеки пришли убрать в квартире Томми после его смерти, в его кухне стоял засохший букет ирисов.
— Конечно.
— Раньше вы были близки. Позвони ей, — предложила Джеки.
— Да это просто невыносимо — общаться с измученной, рыдающей бывшей подругой, которая… Томми не погиб, если бы не!..
— Не надо так…
— Она — это прошлое. Не твое прошлое, между прочим. Я не видела Лей со времени похорон.
Однако образ Лей, стоящей возле могилы Томми, возник перед ее глазами, словно призрак, странный, незваный, неодолимый, — образ, размытый слезами.
