Вынырнувший откуда-то сбоку Порп суетливо подбежал к эстраде и ударил камертоном по столу. В передних рядах грянули ту самую веселую песню, которую Халлес уже слышал утром перед трактиром. Задние ряды безмолвствовали.
— Эту мерзкую галиматью сочинил сам Гарстенг, — под шумок сказал Чарлтон Халлесу. — А музыку к ней — кто-то из его приятелей.
Когда песню спели, встал Тэнкрей.
— В заключение выступит оратор, чье имя хорошо знакомо всей стране, чей голос знают миллионы людей, никогда не видевших его: фермер Дедушка Скроггинс.
От бури приветственных кликов загудели балки под потолком, а Уэлтон, воспользовавшись случаем, пропел застольную «Он парень первый сорт».
Скроггинс на мгновенье потупил голову, как бы желая показать, что глубоко взволнован таким неожиданно горячим приемом и волнение мешает ему говорить. Но, быстро обретя дар речи, качал с видом легкого неодобрения:
— Что это вы, ребята? Я самый обыкновенный деревенский житель, приехал из соседнего графства поглядеть, как вы тут живете в Плэдберри…
Говорил он с тщательно выработанным, но не утрированным акцентом, растягивая гласные и картавя ровно настолько, чтобы в нем можно было признать жителя западной Англии.
— Сегодня я гулял по вашей деревне. Деревня — как картинка. Хожу и думаю себе: «Какого чёрта люди затевают здесь какие-то перемены? Лучше, чем она теперь, ее не сделаешь, можно сделать только хуже». И полезли мне в голову разные мысли насчет того, какие странные люди попадают у нас в парламент, и в советы графств, и в муниципалитеты, и повсюду. По-моему, если хотите знать, у них чердак не в порядке! Стоит им увидеть что-нибудь исконно английское, что существует у нас сотни лет, как они приходят в раж и поднимают крик: «Менять, менять надо все это!» Конечно, они не говорят напрямик: «Давайте, изгадим все это!» (Смех в публике.) А выходит именно так. Они твердят: «Давайте планировать». (Смех.) Планировать — вот самое ходкое словечко в нынешнее время. Все должно идти по плану. Жаль мне вас, друзья, потому что вы станете очередной жертвой этой мании. Мы уже слышали здесь, что предлагает вам совет графства: городские дома, и водопровод, и электричество. Пусть же сегодня весь мир, слушая нашу передачу, узнает, что вы не хотите ничего этого! Быть может, радиослушателям в больших городах трудно будет понять вашу точку зрения — или лучше сказать: нашу точку зрения. Так позвольте мне разъяснить ее. Мы, деревенские люди, ведем жизнь близкую к природе. И природа даст нам в награду за наши труды все, что нам нужно. Или я еще скажу так: вокруг нас все растет. На наших глазах растет хлеб, растут деревья, вырастают наши коровы, овцы, свиньи. В Плэдберри, как и в тысячах других таких мест, поколения за поколениями видели, как растут их деревни. Для нас рост — это закон природы. Да, рост естественный, а не по плану. И когда посторонние люди приходят и заявляют, что они придумали для нас какие-то новшества, что мы им ответим? А вот что: «Катитесь вы со своими выдумками подальше! Нам они ни к чему, и вы тоже нам ни к чему. Приходите к нам только тогда, когда вы при помощи своих планов сумеете вырастить рожь, или дубок, или хоть травинку. А до тех пор оставьте нас в покое. Мы лучше вас умеем жить и дело делать».
