— Я с удовольствием. Не откажусь от обеда. Пойдём?
— Так вот, — сказал я, сидя за обеденным столом, — кассир Люба, я тебе скажу, оказалась не такой уж простушкой. Ты представляешь, она стала всё отрицать. Мол, никакого платка она у «грабителей» не покупала. И что интересно в этой истории, что она категорически отрицает эпизод с кражей денег.
Утверждает и клянётся, что никаких денег из кассы у неё не похищали. В общем, ушла в полный отказ.
— Как же тогда тебе удалось изъять этот платок? У неё же изъял или в другом месте?
— Представляешь, вот так просто, нагло, не стесняясь отказываться — это уму непостижимо! Никакие приведённые мною словесные доводы не вразумили её. Твёрдо и решительно стояла на своём, как каменная глыба. Ничего не оставалось мне, как применить не единожды апробированную интенсивную терапию.
— Это как? — неожиданно громко спросил Макаров, вытаращив на меня свои удивлённые глаза. — Это что, новое появилось в уголовно-процессуальном законе? До сегодняшнего дня я не слышал ничего о такой терапии.
— Ничего нового по поводу этого метода в законе нет. Это старый, мною не единожды испытанный метод. Достал из портфеля Уголовный кодекс и стал читать статью, карающую за укрывательство преступлений и за покупку заведомо краденного…
Конечно же, разжёвывал каждую статью и, соответственно, упомянул о сроках наказания за подобные преступления.
— Ну, как, подействовало? — с нетерпением спросил Макаров, пожирая меня своими глазами.
— Ещё как! — нарочито воскликнул я, поддразнивая опера. — Надо было видеть её состояние. Сначала её, узкие, карие, похожие на жителей северных народов, глаза, расширились, а через небольшой промежуток времени стали круглыми, как у всех славян. Лицо, имевшее было бледноватый оттенок, неожиданно залилось густым румянцем и стало, как переспевший помидор. Полная нижняя губа периодически стала дёргаться, а сама она превратилась в живую статую. Так она осталась сидеть неподвижно, прилично-таки долго.
Видя такую картину, я не на шутку встревожился. Срочно, тут уж мне по-настоящему пришлось применить настоящую медицинскую терапию. Быстро осмотрел прилавок и увидел бутылку с минеральной водой. Взял её, открыл. Налил в стакан и подал ей. Она машинально взяла стакан, сделала несколько глотков. Отдышалась. Внезапно резко поднялась, не произнося ни одного слова, прямиком направилась в подсобное помещение.
Побыла она там несколько минут. Появилась с подносом, на котором стояла бутылка коньяка, два пустых стакана и тарелка с нарезанной колбасой. Поставила поднос на стол, где я сидел. Села сама, молча налила в стаканы коньяк и так же молча выпила. Заметив, что я не притронулся к стакану, прожёвывая колбасу, вдруг заговорила:
