– Что ж, – скажет она, – ради такого случая – можно немного повеселиться.
Она спрячет пачку «Мальборо» глубоко в карман куртки.
– Тогда, вперёд.
Ты увидишь: она – будет улыбаться.
Внутри: все будет охвачены праздничной эйфорией, смысла в которой будет не больше, чем в расчёсывании лысого – но возможно ли будет это доказать?
Продолжительное пребывание в этой толпе, захваченной патриотической волной, сможет привести к вынужденному самоубийству единственного другого, среди одинаковых. Но вас – будет двое – и ничто не сможет вас сломить. Тогда – вы будете существовать – только друг для друга.
И каково будет открытие, что два, абсолютно незнакомых человека – могут быть счастливы в самом сердце обезумевшей толпы.
Эту ночь: вы проведёте в долгих дискуссиях, слыша друг друга – через слово, из-за шума, исходившего от тысячи голодных поросят, не нашедших места у материнского вымя.
А под утро: когда всех будет уже клонить ко сну – и шум, и гам стихнут – вы тоже замолчите. Вы оставите толпу и уединитесь в комнате счастья. И долго будете любить друг друга в какой-то коморке с окном, глядящим на восток. И из-под красно-синих облаков вдали – подымится новое солнце.
Так и нужно прожить жизнь: каждую неделю переживая её по-другому; каждый день – проводя под новой звездой…
Разоблачение Четвёртое
Месье Пьер Жобе будет любить: китайские иероглифы, финики, фламандские натюрморты и персидских котов. Месье не будет любить: лысых людей, масло льна и подтяжки для штанов. О первых четырёх вещах: он сможет говорить часами – содрогаясь и задыхаясь; а если злоупотреблять тремя последними – можно будет в буквальном смысле – попасть на рога. Он будет страдать многочисленными неврозами, полные названия которых знал, разве что, только добрый доктор Альцгеймер.
Он будет сидеть напротив тебя, смотреть тебе в глаза и посёрбывать капучино из чашки. В такие моменты, тебе захотеться сознаться в тройном убийстве, чтобы тебя посадили в тюрьму для особо опасных преступников, где таким людям как Пьер – тебя не достать. Ты словишь себя на мысли, что твой творческий ум превращается в гнилое яйцо уже через несколько минут после общения с Пьером.
– Так вот, – начнёт он, – не суй это в рот! – закричит он, моментально приведя себя в порядок, – пардон – иногда со мной такое бывает – говорю, то есть, кричу всякие вещи – бессознательно. Знаете, как это бывает – когда твой внутренний мистер Хайд рвётся наружу.
– Да, конечно, – кивнёшь ты, – только Хайд – был более гуманнее. А вам – действительно нужно лечиться. Я совершенно серьёзно – у вас проблемы.
