– Весёлая, наверное, была молодость у моего художника, – игриво скажет она, – знаешь, а ведь я никогда раньше не занималась извращениями над землёй.
– Почему извращениями?! Мы же от них бежим. Ты, наверное, хотела сказать: «Я никогда не занималась любовью над землёй».
Он тяжело вздохнёт, улыбнувшись:
– Как скажешь, – и добавит, прижавшись всем телом к тебе – хоть, то, что я с тобой сделаю – ничем, кроме «извращений», назвать нельзя будет. Извращение – это лишь то, что выпадает из понятия нормы. А поскольку, с философской точки зрения, норма – это всего лишь обман, то получается, что все наши действия – извращения…
– Продолжай! Я сейчас взорвусь, – возбуждённо скажешь ты.
– …когда понимаешь это – так легко становится жить, – закончит она и ещё раз поцелует тебя.
– А теперь – оставь свою философию. Я – хочу быть только с тобой. И хочу, чтобы ты – была только со мной.
– Ты же знаешь, что этого – не будет никогда. Хотя, забудем и будущем. Ведь всё, что у нас осталось, любимый, это – только сейчас. Ну что, проверим ещё раз, что «художники могут всю ночь»?
– И всё утро.
Вы, целуясь, запрётесь у себя в каюте и будете любить друг друга. Я буду стараться не подсматривать. Но я слышу, что вам – хорошо.
– Следуй жизнью, любимый, – скажет она, выдыхая дым от сигарет после секса, сидя к тебе спиной, – оставь существования.
– Это – такая у тебя эйфория?
– Это – такая у меня душа.
Что здесь можно будет возразить?!
Ты закроешь глаза и упадёшь головой на плечо своей любви. И отдашься сну. Ей же – останется только глядеть во тьму, наслаждаясь одиночеством и бессилием. Но и её бессонница, постепенно – начнёт сдавать позиции. Её веки станут тяжелее этого дирижабля – тяжелее планеты – а значит, они мягко и легко опустятся вниз. После этого, у происходящего – не останется свидетелей. Только лазурно-алый абажур облаков на рассвете, проносящийся с ними наравне – замечал, как вокруг дирижабля парят ваши детские сны. И все они будут на один лад:
– Преследовать жизнь!
– Последняя надежда – это побег.
Надрыв Четвёртый
-…Возьмём, к примеру, бабочку, – скажет тебе твой новый собутыльник, по имени Бо, – с виду – красивое создание с крыльями, на котором Создатель биологическим карандашом вывел сложные и восхитительные узоры. Истинная красота природы – думают многие. Но стоит лишь поймать её, приглядеться повнимательнее, осмотреть со всех сторон – и ты увидишь противное насекомое – такое же, как и все остальные. Крылья и узоры – всё ещё есть; но теперь к ним прибавилась и противная человеку физиология членистоногих. Та же история и с мечтами. Да и со всем, что происходит в нашей жизни. Мы строим планы. Иногда, нам даже кажется, что мы можем увидеть то, что будет. Но когда приходит время присмотреться к этой бабочке… мы видим – всего лишь очередное насекомое.
