Его фильм «Броненосец Потемкин» признан одним из двенадцати лучших фильмов мира. Какие остальные одиннадцать фильмов, мама не знала.
Из фильма я запомнил свечи и чаши с вином, которые с двух сторон экрана проносили торжественные чашники и стольники. Вереницы слуг шествовали с одинаковыми лебедями на одинаковых блюдах. У всех лебедей были хищно выгнуты шеи. Эти шеи образовывали с двух сторон уходящий вдаль треугольник, а в центре его царь Иоанн обнимал свою невесту Анастасию, только что ставшую его женой.
Черная тень царя на белой стене со зловеще задранной треугольной бородой. Русые косы невесты Анастасии — Людмилы Целиковской — из-под девичьего кокошника.
Скорбный глаз Христа во весь экран…
При осаде Казани в ярости Курбский хочет ударить царя, и в это время в его щит попадает татарская стрела.
— За щит, спасибо! — говорит многозначительно Иоанн своему самолюбивому другу.
Княгиня Ефросинья Старицкая провоцирует самого близкого друга царя князя Андрея Курбского:
— Анастасию любил — царь взял. Казань воевал — Ивану досталась. Ивану — слава! А почему не тебе?
Эйзенштейн любил треугольники. Умирающего Ивана соборуют, как треугольной крышей, накрывая его голову огромной священной книгой. Через минуту выздоровевший царь поднимается с одра.
У постели умирающего царя роковой треугольник из трех лиц: Ефросиньи, Анастасии и Курбского.
Еще один треугольник.
— Отчего, други мои ближайшие, нынче не веселы? — вопрошает Иван, отвлекшись от бесконечных криков «Горько!»
Андрей Курбский отвечает за свадебным столом своему другу Ивану:
— С женитьбой бывает мужской дружбе конец.
Второй друг Иоанна Федор Колычев вторит:
— Супротив царя идти не смею! С царем идти не могу! Отпусти в монастырь, государь!
И Колычев уходит в монастырь.
Не так уж и мало, получается, я запомнил из того, что смотрел двадцать лет назад. Видимо, действенной является эйзенштейновская теория «направленного социального воздействия». Здесь у него ошибки не было. Первая серия, законченная в Алма-Ате, или Ташкенте еще в эвакуации Мосфильма в 1944 году, оказалась идеально выдержана под симпатии Иосифа Виссарионовича. Необходимо было показать, как великий человек жертвует собой ради благосостояния родной страны. Эйзенштейн получил за нее Сталинскую премию.
* * *
Иван теряет всё: друзей, любимую жену, здоровье, любовь царедворцев. Приобретает же он только власть, величие и в несколько раз расширяет территорию Московского государства. Он был таким же самоотверженным вождем всех времен и народов, как и Иосиф Виссарионович.
