Идут годы… ОН (Я) и Я (ОН), заболеваем одной и той же тяжелой инфекционной болезнью. ОН (Я) умирает, а Я (ОН) в это время просто сплю. Врачиха, в расстроенных чувствах (от нее муж маханул к другой, путает историю болезни. В результате хоронят ЕГО (ЕГО), я живым остаюсь Я (Я).
И именно меня (меня) настигает сегодняшнее воскресенье.
Тут я вспомнил, что сегодня воскресенье, что уже половина четвертого, что я устал, что у меня болит голова.
Я поплелся домой и решил написать про это воскресенье[8].
И я стал писать. Я хотел написать про то, что каждый должен быть в своем деле профессионалом и делать то, что требует от него та или иная профессия. И про то, что жизнь наша в общем-то — это огромная сфера взаимообслуживания. И все мы так или иначе делимся на клиентов и обслуживающий персонал. В одном месте мы — клиенты обслуживающего персонала. В другом месте обслуживающий персонал — наши клиенты[9].
И еще я хотел написать про то, что клиент не обязан и не должен входить в положение обслуживающего персонала, находящегося на работе, даже если это положение из ряда вон выходящее.
И вот я все это написал.
Быть может, я и не донес свои мысли… Кроме того, извините за столь горбатый и сумбурный стиль. Заметьте также, что первая половина более логична и более композиционна. Вторая же половина носит выразительный характер и страдает повторами. Юмор на этот раз, с моей точки зрения, тоже не на высоте. Очень много оправданий, извинений, сносок. И вообще фельетон не следовало бы печатать. Я все это понимаю, но…
…Войдите в мое положение:
1. С утра мне испортили настроение в кафе.
2. Потом я порвал брюки.
3. Таксист тоже добавил.
4. Три с половиной часа проторчал в комбинате бытового обслуживания и вышел оттуда с головной болью.
5. Танька Щапова (я ей еще припомню!) вышла замуж. И за кого! За куплетиста!..
6. В доме уже третий день не идет горячая вода.
7. Помимо всего, мой друг Горин до сих пор не возвращает мне семьдесят пять рублей.
Сами посудите, могу ли я после всего этого сесть и написать нормальный, хороший фельетон?
Я же тоже человек!
И вот я слышу мощный хор читателей. И в этом хоре я различаю голоса официантки, таксиста, портного, продавца, столяра, медсестры и еще чей-то, и еще чей-то:
— Ты не человек! Ты писатель! Это твоя работа! И нам нет дела ни до чего! Обязан писать прилично! Тебе за это деньги платят!..
Ах, такие разговоры? Хорошо! Я вам при случае напомню ваши слова!
