— Конец света объявляю открытым!
Но его никто не услышал: все штурмовали план. Строгали, точили, пилили, сверлили, приказывали, просили, умоляли, призывали, мужественно перевыполняли недовыполненное…
Это был настоящий конец света. Не надо было устраивать другой. Все равно его никто бы не заметил.
— Не до вас, товарищ, — сказали архангелу в дирекции. — Зайдите в следующем месяце.
— Но у меня сроки… — заволновался архангел. Сегодня повсеместный конец света… Везде и одновременно.
— Гражданин, не мешайте работать! Конец света — это не основание для нашего отставания.
— А ваше отставание для меня не основание, — в рифму огрызнулся архангел.
Но его уже никто не слушал. С криком: «Лучше досрочно, чем никогда!» — дирекция разбежалась по цехам.
Архангел огорченно махнул рукой, взлетел на облачка и протрубил отбой:
— Конец света переносится на начало месяца!
К установленному сроку он опять спрыгнул с облачка и очутился на другом заводе. Все штурмовали план: строгали, точили, пилили, сверлили, приказывали, просили, умоляли, призывали, мужественно перевыполняли недовыполненное…
— Неудачно пришли, — сказали архангелу в дирекции. — Конец месяца…
— Но ведь сегодня пятое число!.. — изумился архангел.
— А у нас конец прошлого месяца…
— Я не могу так работать! — закричал архангел. — В начале месяца штурмуют одни, в конце-другие… Прекратите этот скользящий график!.. Мне нужен повсеместный конец света! Везде и одновременно!..
Но его уже никто не слушал. С криком: «Лучше поздно, чем никогда!» — дирекция разбежалась по цехам.
Вот такие дела…
Этот чудак с дудкой до сих пор сидит на облачке и ждет. Как только везде перестанут штурмовать, так будет конец света.
Может быть, поэтому они и не перестают? Во всяком случае, конца света пока не видно.
Я сидел дома, пил пиво и философствовал:
— Была бы у меня возможность…
Глоток пива.
— …я бы всем людям добрые дела делал.
Еще глоток.
— Этому, тому, пятому, десятому…
Опять глоток.
— А для себя мне ничего не надо.
Глоток… Глоток… Глоток…
Я открыл новую бутылку двойного золотого пива, и оттуда весь в пене вылез джин. Он отряхнул пену, потянулся и сказал:
— Приказывай, освободитель. Но помни: я заколдованный джин и расколдует меня только тот человек, который попросит сделать доброе дело для другого. Такая у меня специфика.
— Сделай для меня…
— Для тебя не могу, — перебил джин. — Могу для этого, того, пятого или десятого…
— Ладно, — согласился я. — Сделай доброе дело для гражданки Петровой. Ей так необходим загородный дворец с обстановкой.
