— Здорово! — ответил дед безразлично.
— Эт-та… — сказал Петя. — Я хотел спросить, чья собачка? Сторожевать помогает? Собачка-собачка, хочешь бутерброд?
— Хочет! — сказал дед. — Видишь, как кость скоблит… А помогать мне нечего… Много таких помощников бегает… В складах гайки да болты и еще трубы буровые… Кто на них позарится…
— Пойнтер! — определил Петя, глядя, с какой жадностью поедает бутерброд вислоухий пес. — Как он сюда попал?
— Бросил какой-то референт! — ответил сторож.
Кобель, съев бутерброд, подошел к Пете совсем близко. Слюна вожжой свисала с его брылей. Видно, пес был совсем не против скушать хоть дюжину бутербродов.
— Да что за референт?
— Из министерства какой-то! — пояснил сторож. — Тут много разных приезжает… А собаки остаются… Так и маячат перед глазами…
— Ну, тогда я заберу вислоухого… Все меньше будет маячить…
— Бери! — равнодушно сказал сторож.
Петя не стал долго раздумывать, а, ухватив пса поперек, направился к воротам, что были распахнуты настежь…
— Фу-ты, забыл… — сказал Петя, оглянувшись. — Как его звать?
— Вроде Цезарь, — сказал дедуля, радуясь, что хотя бы одной собакой будет меньше. — Так говорили грузчики из пятого склада… Еще говорили, что она куличков гоняет, бекасов. Была бы путная, ее давно охотники прибрали бы…
— Проверим собачку! — сказал Петя. — Мне и такая пригодится… Имя тоже непростое — Цезарь…
На посадку Сельянинов успел едва-едва. Парень, что караулил рюкзак, исчез. Но Петя не стал печалиться из-за пропажи, ему бы лишь домой с кобельком добраться, в Хетту… Петра сначала не хотели на борт брать вместе с Цезарем. Спасибо, второй пилот оказался знакомым, так что удалось уговорить… А когда прорвался в салон со своим кобельком и сел на место, оказалось, что рядом — тот самый бородач. Он тоже в Хетту летел. А рюкзак Петин в руках держал и начинал уже беспокоиться… Бородачу тоже собачка понравилась, особенно шкура… Шерсть на Цезаре была черная. А вот подшерсток рыжий или даже огненный. Подшерсток светился сквозь черный волос, отчего шкура переливалась… Но вряд ли Цезарь выжил бы в аэропорту. Сибирский мороз раздевает не таких собак. А у этого кобелька никакого подкожного жира не было… Глаза у Цезаря — почти человеческие. Темные и с печалинкой на дне — с осадком обид, горя и одиночества, которого он с лихвой хлебнул, оставшись без хозяина.
Прилетев в Хетту, Сельянинов до отвала накормил Цезаря, а потом зачем-то остриг. То есть не совсем остриг, а слегка выстриг полосы на черной шерсти, так что огненный подшерсток засветился наружу полосами. Приметная получилась собачка…
