Взрослый, умный… Ну да, как же!
— В городе сейчас опасно, — заговорил он, когда мы почти дошли. — Нападения нечисти участились, несмотря на усиление патрулей. Возможно, введут комендантский час. Я не следил за тобой, Грейс. Я просто… волновался.
От такого признания я сбилась с шага. Остановилась и недоверчиво взглянула на Дана, но, вопреки подозрениям, в его глазах не было ни следа насмешки. А вот серьезности — хоть отбавляй.
— Все так плохо? — заволновалась я.
Слухи по Террее всякие ходили, но я, поглощенная работой и мечтами об академии, пропускала их мимо ушей, не задумываясь, очередная ли это выдумка или же правда. В который раз уже понимаю, что слишком невнимательна… И в который раз уже эта невнимательность играет против меня!
— Пока трудно сказать, — пожал плечами мой спутник. — Но осторожность еще никому не повредила. Надеюсь, сегодня ты в этом убедилась… И больше не злишься за то, что я ограничил действие твоего пропуска.
Я вздохнула. Пожалуй, да, не злюсь. Что вовсе не означает, что меня все устраивает.
— Дан, — решившись, начала я. — Ты прав — сегодня я поняла, как важна осторожность. И, поверь, впредь не допущу подобной ошибки… Но такое ограничение — уже чересчур! Я… Мне надо в город. Я обещала помогать мастеру Нарраю до начала занятий, и он будет ждать…
— Я оповещу мастера Наррая о том, что ты не сможешь прийти, — не дослушав, перебил Даниэль. — Ты слишком увлекаешься, Грейс. Всем, что делаешь, не замечая ни времени, ни опасности. С одной стороны, это замечательное качество, с другой же… Я верю тебе. Верю, что специально ты рисковать не станешь. Но вот случайно… Случайно забудешь о времени, с головой окунувшись во что-то интересное или полезное. Готовя чай заработавшемуся мастеру. Засидевшись над бумагами. Или же занося в каталог готовые артефакты. Или… Сколько таких «или» может быть, Грейс? Из-за какого из них ты вновь столкнешься в очередной темной подворотне с очередной тварью, от которой, вполне возможно, тебя уже никто не спасет?!
Я с трудом сглотнула вставший в горле горький комок. Богиня милостивая, да за этот день, долгий, как несколько жизней, я видела Дана — вредного, насмешливого и успевшего стать привычным — таким, каким не видела никогда. Холодным и отчужденным, словно стальной клинок. Нежным и заботливым, будто я и в самом деле что-то для него значила. Непреклонным и решительным, как отец, когда речь заходит о моей безопасности.
И теперь меня мучил вопрос: маски ли это или же настоящий Даниэль именно такой?
