Теперь им предстояло организовать новый государственный аппарат.
Во главе каждого министерства стали полномочные министры и все с большим прошлым: Игорь Кистяковский, Гербель, Люблинский, Колокольцев, Терещенко и проч. — все «истинно-русские» и незаменимые.
Но все это, повторяю, требовало огромных расходов, как на содержание аппарата, так и на «представительство» и поддержание «престижа» среди населения и «иностранцев» (немцев). В свою очередь «двор и армия» также составляли сметы, ибо и они хотели жить.
Все, до сих пор захваченное в государственном банке, казначействах, было съедено и прожито, как самими, так и их друзьями — союзниками, немцами.
Выпускаемые до бесконечности: карбованцы, гроши и шаги, уже не помогали и им мало верили. Необходимо было нечто более реальное, на что можно было бы существовать. После недолгих раздумий и толков, умные и опытные головы государственных людей нашли выход.
В Киеве и на территории всей Украины, как бывшей некогда базисным складом для Юго-Западного и Румынского фронтов, остались громаднейшие склады и запасы обмундирования, снаряжения, съестных припасов и проч. Все это было, в свое время, захвачено и использовано уже, отчасти немцами и австрийцами, сначала через закупочные общества, а затем просто в порядке военных реквизиций и по праву победителей.
При «вступлении на престол» гетмана Скоропадского, ему была передана часть складов, правда, ценных, но не столь необходимых немцам. Эти склады и имущество теперь стали предметом особого внимания гетманских и близких к ним кругов. Образована была «Комиссия по ликвидации имущества военного времени». Главноуполномоченным комиссии был назначен весьма талантливый и искусный в делах Молов.
Началось хищническое разбазаривание пенного народного имущества. Отдельные лица, группы и организации спекулятивного характера с утра до ночи кишели, как шакалы, около добычи.
Неразрывные и незримые нити протянулись от «ликвидкома», находившегося в здании Киевского Окружного Суда, до «Семадени» и прочих кафе-ресторанов и отелей. Все сделки происходили через «особо-доверенных» лиц в кафе, гостиницах, просто на-дому, в интимной обстановке других укромных мест, и лишь «законно» оформлялись уже внутри комиссии, гласно и на торжественных заседаниях.
В числе ликвидируемого имущества подлежали продаже ряд фабрик, заводов и предприятий. Одна организация подала заявку, желая часть из них купить. Условия были выработаны: 25 % наличными, а остальные в рассрочку на шесть месяцев. Назначено было подписать договор через день. Когда представители организации прибыли для подписания договора, то им, с извиняющейся вежливостью, было сообщено, что, к сожалению, по «досадной ошибке», договор на эти предприятия вчера был подписан «его превосходительством» главноуполномоченным Моловым и что теперь неудобно его, мол, расторгать. Впоследствии, и со стороны выяснилось, что предприятия эти были проданы одному инженеру, Вайнбергу и К
