«Коллурий от религиозной слепоты. Уничтожитель Тьмы иудейской, христианской, магометанской и буддийской общечеловеческим светом».
Затем в виде эпиграфа стояло:
«Коллурием намажь глаза твои, чтобы ты прозрел, ибо ты слеп, говорит Предвечно-Бессмертный Иегова каждому, владыке, мандарину, аристократу, философу, богослову и талмудисту, омраченному Сатаной Мира сего».
Далее следовала достаточно темная фразеология, из которой в течение нескольких вечеров я не без труда понял, что пафос этого учения заключался в уничтожающей критике всех религий, которые без исключения относятся к уделу Сатаны.
Единственно правильным учением, вдобавок дарующим телесное бессмертие, устанавливается вера в «наипросвещеннейшего и бессмертного Еврея Иегову, Отца, Царя, Учителя и Мессию». Он же еще именовался «Незримый Богодух».
Однако с большой скорбью указывалось, что наш мир в большей части своей находится в ведении Дьявола. Оттого люди и смертны, ибо самая смерть создана Сатаной. И как только человек заслужить своими грехами полную любовь Дьявола, последний посылает за своим новым любимцем своего служителя — Смерть. Истинные же иеговиты живут вечно. Вот почему всякий умерший считается у иеговитов обманщиком и предателем и с трупом его обращаются, как с падалью.
Что же касается Иеговы, то Он отсутствует из Мира уже 6000 лет, но, не желая все же оставлять «без себя» людей, преемственно воплощается всегда в одном лице.
Впервые он с наибольшей полнотой воплотился 2600 лет назад в царе Мельхиседеке, которому некогда подчинился Авраам, а затем воплощался последовательно в Христе, Галилее, Кеплере, Копернике, Ньютоне и еще в каких-то неведомых мне ученых, фамилии которых были, очевидно, перевраны. Последним же воплотителем Иеговы оказался библейский пророк Илья, в свою очередь воплотившийся достаточно курьезно.
Помню, по крайней мере, что, дойдя до последнего «светоносца», я громко в тишине ночи расхохотался, что заставило стоявшего на вахте матроса подойти к окну моей каюты и укоризненно постучаться.
* * *
Тут я должен сказать, что вышеприведенное изложение иеговитской веры я взял не только из первой тетрадки, а и из последующих книжек, беспрерывно дававшихся мне для изучения. Я успел просмотреть восемь или девять таких поучений, но оказалось, что это еще не все. По словам моего «наставника», их было 32. А так как в Царицыне ему надо было сойти с парохода, он любезно поспешил познакомить меня с «наиважнейшими» сочинениями иеговитов.
