Как бы я хотел иметь такие плечи. Может, тогда я перестал бы желать их?
Муви стар.
Хотел ли я быть как он? Быть им? Или просто хотел обладать им? Или «быть» и «обладать» не способны выразить тот спутанный клубок желаний, когда касаться кого-то и быть тем, кого жаждешь коснуться, это одно и то же, просто два берега реки, которая течет от тебя к нему и обратно в непрерывном круговороте, где тайники сердца, скрывающие желание, и ход времени, и ящик с двойным дном, называемый личностью, подчинены изощренной логике, согласно которой кратчайший путь между реальной жизнью и выдуманной, между нами и нашими желаниями – это нескончаемая лестница, выстроенная жестокой фантазией М. К. Эшера? Когда нас разлучили, Оливер? И почему я знаю это, а ты – нет? Хочу ли я заполучить твое тело, представляя тебя рядом с собой каждую ночь, или хочу влезть в него и владеть им, как своим, как влез в тот день в твои купальные плавки и снова снял их, сгорая от желания вобрать тебя всего, как если бы мое тело целиком было твоими купальными плавками, твоим домом? Ты во мне, я в тебе…
Затем наступил тот день. Мы сидели в саду, я пересказывал ему только что прочитанную историю.
– Про рыцаря, который не знает, признаться или умереть. Ты рассказывал.
Очевидно, я забыл, что уже упоминал о ней.
– Да.
– Ну и что, признается он или нет?
– Лучше признаться, ответила она. Но она держится настороженно, предчувствуя подвох.
– Так он признался?
– Нет, уклонился.
– Ожидаемо.
Час был ранний, в тот день никому из нас не хотелось работать.
– Слушай, мне нужно забрать кое-что в городе.
Кое-что всегда означало последние страницы от переводчицы.
– Я съезжу, если хочешь.
Он помолчал какое-то мгновение.
– Нет, поехали вместе.
– Сейчас? – Что означало, Правда?
– А что, у тебя есть дела поважнее?
– Нет.
– Ну так поехали.
Он положил несколько страниц в свой потрепанный зеленый рюкзак и перекинул его через плечо.
С нашей прошлой поездки в Б. он никогда больше не звал меня с собой.
Я отложил авторучку, закрыл нотную тетрадь, поставил поверх нее недопитый стакан лимонада и был готов ехать.
Путь к площадке для велосипедов лежал мимо гаража.
Манфреди, муж Мафальды, как обычно спорил с Анкизе, на этот раз выговаривая ему за чрезмерный полив помидоров, что было недопустимо, так как вызывало их ускоренный рост.
– Они будут водянистыми, – поучал он.
– Слушай, я занимаюсь помидорами, ты водишь машину, и все счастливы.
– Ты не понимаешь. В мое время место посадки помидоров периодически меняли с одного на другое, – не успокаивался он, – а рядом сажали базилик. Но вам, бывшим воякам, конечно же, лучше знать.
