– Хочешь поговорить?
Я уже лежал в постели. Он был в свитере, как будто собирался выйти погулять. Присев на край кровати, он казался скованным, как я в тот первый раз, когда он еще занимал эту комнату.
– Возможно, я женюсь весной, – сказал он. Я был оглушен известием.
– Ты никогда не говорил ничего.
– Ну, больше двух лет мы то расставались, то снова сходились.
– Отличная новость, – сказал я.
Известия о свадьбах – это всегда чудесно, я был рад за них, нет ничего плохого в браках, и широкая улыбка на моем лице была достаточно искренней, даже если потом до меня дошло, что подобная новость не могла сулить нам ничего хорошего. Я против? – спросил он.
– Не говори глупостей, – ответил я.
Долгая пауза.
– Теперь наконец ты заберешься в постель? – спросил я. Он настороженно взглянул на меня.
– Только ненадолго. И я не хочу заниматься ничем.
Это прозвучало как обновленная и более изысканная версия После, может. Итак, значит снова за старое? У меня возникло желание передразнить его, но я сдержался. Он лег рядом со мной поверх одеяла, в свитере, сняв только лоферы.
– Как долго это продлится, по-твоему? – спросил он с усмешкой.
– Надеюсь, недолго.
Он поцеловал меня в губы, но не как в тот раз, после эпизода возле Пасквино, когда он прижал меня к стене на Виа Санта-Мария-дель-Анима. Я мгновенно вспомнил вкус его поцелуя. Я даже не осознавал, как он мне нравился или как мне его не хватало. Нужно добавить еще один пункт к тому списку вещей, которых мне будет не хватать, прежде чем потеряю его окончательно. Я уже было собрался вылезть из-под одеяла.
– Я не могу, – сказал он, отодвигаясь подальше.
– Я могу, – отозвался я.
– Да, но я – нет.
Должно быть, мой острый ледяной взгляд сказал ему, как я зол.
– Больше всего я хотел бы раздеть тебя и не отпускать. Но я не могу.
Я обхватил его голову ладонями и держал ее.
– Тогда, возможно, тебе не стоит оставаться. Им известно о нас.
– Я уже понял, – сказал он.
– Как?
– По тому, как твой отец разговаривал со мной. Ты счастливчик. Мой отец упрятал бы меня в исправительную колонию.
Я взглянул на него: Еще один поцелуй.
Я должен был – и мог бы – схватить его и не отпускать.
Утром наше общение стало официально-прохладным.
Кое-что еще произошло за ту неделю. Как-то после обеда мы сидели в гостиной и пили кофе, когда отец достал большой картонный конверт с шестью анкетами и паспортными фото каждого претендента. Кандидаты на следующее лето. Отец хотел узнать мнение Оливера, потом передал конверт по кругу – матери, мне, и еще одному профессору, коллеге по университету, заехавшему по этому поводу к нам на обед со своей женой, как и год назад. «Мой преемник», – сказал Оливер, кладя одну анкету сверху и передавая остальным. Отец инстинктивно бросил взгляд в мою сторону и тут же отвел глаза.
