Католическая церковь и русское православие. Два века противостояния и диалога. | страница 48
Другим ученым, оказавшим влияние на молодого Ранке, был Ерней Копитар, и он также сыграл немаловажную роль в дискуссиях, связанных с изучением православного мира. Знаменитый словенский филолог, последователь, наряду с хорватским епископом Й. Ю. Штроссмайером, чехом Ф. Палацким, словенцем М. Мурко и другими, важного течения, называемого «австрославизм», утверждал, что габсбургская монархия — действенная и необходимая основа государства, и посвятил свою деятельность на благо культурного развития и защиты славян, проживающих в империи. На Копитара оказала влияние историография Людовико Антонио Муратори — он даже хотел стать «славянским Муратори». Благодаря интеллектуальным связям с европейскими мыслителями, в особенности, с римскими, а также интересу к лингвистическим, литературным, историческим и религиозным проблемам славянского мира Копитар, большую часть времени проводивший в Вене, в своей любимой придворной библиотеке, стал одной из самых заметных фигур той эпохи. Немаловажное значение имели его связи в папском Риме, где кроме кардиналов и эрудитов вроде Анджело Маи и Дж. К. Меццофанти выделялись филолог иезуит Джампьеро Секки и ораторианец Августин Тайнер, которому в 1855 году было суждено стать префектом Тайного архива Ватикана. Стойкие католические убеждения вкупе с глубокими исследованиями привели Копитара к выводу, что «переход к общению с Римом имел бы огромное значение для будущего славян, особенно если рассмотреть одновременно и австрийскую монархию, которая могла бы стать политической площадкой для такого перехода». Эту мысль он смог внушить и своим римским друзьям — иезуиту Дж. Секки и ораторианцу А. Тайнеру.
В 1840 году Копитар передал Секки свое сочинение 1837 года Der pannonishe Urspring der slawischen Liturgie (Паннонское происхождение славянской литургии). Значение ее в том, что в ней отражено стремление словенского ученого придать определенную ценность богослужению как одному из способов национально-культурного обособления славян в габсбургских землях. Вскоре Секки передал ее через Тайнера «отцу Мауро Каппеллари, ныне папе Григорию XVI», который очень ей порадовался и немедленно прочел. «С необыкновенным чувством» он сделал следующий вывод: «Отлично, отлично, вы должны ободрить этого доброго синьора, поскольку он защищает моих добрых русин» (в тексте по-итальянски). Итак, благодаря словам понтифика Тайнер умоляет Копитара начать борьбу за глаголический обряд и «поддержать своими глубокими познаниями католическую веру древних славян, русин и русских». Словенский ученый подошел к изучению славянской литургии в первую очередь «критически», то есть с «исторической точки зрения», и этот совершенно новый научный подход не ускользнул от внимания Тайнера. Именно поэтому Святой Престол одобрил работу Копитара, готового укрепить связи русин-униатов и всех славян с Римом.
