Надо же, она возбуждала его. Тиа плотнее закуталась в пиджак Макса, прикрывавший ее коленки. Значит, их влечение было взаимным. Конечно, она подозревала о чем-то таком, когда Макс поцеловал ее, но потом, когда они остались одни после ухода стилистов, он вдруг стал таким отстраненным, что она не знала, что и подумать. Теперь, стоя рядом с ним в лифте, Тиа старалась не бросать на него страстных взглядов, чтобы он не посчитал ее бесстыдной.
Но она так долго была заперта в стенах монастыря и лишена всего того, что обычные подростки переживают в свои юношеские годы. Ее лишили возможности насладиться вкусом первого поцелуя, влюбляться и разочаровываться, встречаться, сплетничать и узнавать те многочисленные вещи, которые, взрослея, узнают молодые девушки. Так что теперь, встретив Макса, Тиа решила наверстать упущенное.
Ее сердце буквально выпрыгивало из груди, когда она украдкой посматривала на Макса. А он, в свою очередь, поглядывал на нее, но тут же отводил взгляд.
– Ты, наверное, отправишься спать. Завтра утром тебе рано вставать, – заявил Макс, открывая дверь их номера и пропуская ее вперед, отчего она почувствовала себя восхитительно женственной.
– Макс, я не ребенок, – напомнила Тиа.
Он стиснул челюсти, потому что не смог остаться равнодушным к взглядам, которые она бросала на него в лифте. Но Макс не собирался торопиться и не считал себя похожим на того озабоченного гнусного маленького неудачника, который приставал к Тиа и пытался затащить ее в постель.
– Через три месяца мне исполнится двадцать два года, – добавила она, сбросив пиджак и повесив его на спинку стула.
Золотистая копна волос колыхнулась вокруг ее красивого личика, и только тогда Макс заметил ее потрясающее сходство с плакатом одной кинозвезды, которую его мать считала идеалом женщины, и узнал эти идеальные скулы, яркие васильковые глаза, небольшой носик и невероятно чувственный рот. Словно зачарованный, Макс смотрел, как Тиа уселась на его пиджак и вытянула свои стройные длинные ноги. Она чуть запрокинула голову, представив его взору изящную линию своей шейки, и, когда ее спина чуть изогнулась, ее маленькая округлая грудь подалась вперед, в мгновение ока лишив Макса остатков самообладания и заставив его позабыть о первоначальном плане действовать четко и без спешки.
– Твой дедушка рассчитывает, что я присмотрю за тобой, – заметил он, чувствуя, как увеличилась его плоть, и рассеянно думая о том, вызовет ли это у Тиа отвращение или заинтригует ее.
