Закончив доклад о боевых действиях, я сейчас же стал диктовать новую ленту:
– Генералу Май-Маевскому. Докладываю о примерном мужестве телеграфиста…
– Как имя и фамилия?
– Кого? – удивился телеграфист.
– Ваше.
– Мое? Иван Петров.
…Ивана Петрова, который один из персонала станции оставался на своем посту и, несмотря на сильный артиллерийский огонь, все время исполнял свои обязанности. Без его помощи я не мог бы донести своевременно и в должном объеме ориентировать ваше превосходительство. Ходатайствую о награждении его Георгиевской медалью.
По-видимому, генерал Май-Маевский лично находился у аппарата, так как сейчас же застучал ответ:
«Полковнику Штейфон. Передайте телеграфисту Ивану Петрову, что за проявленное им мужество и верность награждаю его Георгиевской медалью 4-й степени. Май-Маевский».
С удовольствием пожал я руку своего случайного помощника и поздравил его с Георгиевской наградой.
Телеграфист был потрясен. На следующий день я прислал ему из штаба Георгиевскую медаль.
Об одержанном конным корпусом успехе было немедленно сообщено во все части, и эта победа сразу подняла общее настроение.
Генерал Шкуро, побывавший в своем корпусе и убедившийся, что там все идет ладно, вернулся на станцию Иловайскую и жил в своем поезде. Его присутствие явно соблазняло Май-Маевского. «Отец» приглашал к себе Шкуро, Шкуро – «отца», и каждый вечер на платформе, под окнами столовой Мая или Шкуро, пели песенники, гремела «наурская».
Наше положение только-только выправлялось, и веселая жизнь генералов вызывала, конечно, соблазн. Большинство осуждало. «Широкие натуры» – завидовали…
Прибывшие танки привлекли общее внимание. Придавая этому новому и грозному средству борьбы чрезвычайное значение, наше командование распределило их по фронту, направляя главный танковый удар все же со стороны нашего открытого правого фланга. Танки были приданы наиболее сильным частям и произвели действительно должный эффект. Первые красные части, заметив какие-то двигающиеся машины, не уяснили, по-видимому, их роль, но когда, несмотря на огонь, свободно преодолевая местные препятствия, танки врезались в неприятельское расположение и стали в полном смысле уничтожать красные цепи, разразилась полная паника. Весть о появлении танков быстро разнеслась среди большевистских войск и лишила их всякой сопротивляемости. Еще издали, завидя танки, большевики немедленно очищали свои позиции и поспешно отходили.
Учитывая тот ужас, какой нагнали эти машины на большевиков, многие части стали устраивать из повозок и иного рода подручного материала подобие танков и маячить издали. Маскарад имел успех и еще больше поднимал бодрый дух наших войск.
