– Я у тебя язык за это вырву. Вот этой рукой!
– А у всего царства как? – спросил Маркел.
– Брешешь, пёс! – сказал Шуянин. – Не может того быть!
– Нет, может! – ответил Маркел. – Царь меня призвал и говорит: «Маркел»…
– Царь? Наш? – переспросил Шуянин.
– Наш! Чей ещё! – гневным голосом сказал Маркел. – И вот царь говорит: – Езжай, Маркелка, и хоть из-под земли его достань! Вот! На! Читай!
И вытащил, и сунул Шуянину в нос подорожную. Тот взял её, начал читать:
– По Государеву Царёву и Великого Князя указу… Моему верному слуге Маркелу… Писано на Москве…
И замолчал. Отдал подорожную и сел. Маркел тоже сел. Шуянин, помолчав, сказал:
– И что?
– Как что! – гневно ответил Маркел. – Открыли дело об убиении раба божьего Ермака Тимофеевича и покраже двух царских вещиц – сабли и пансыря. И о пропаже ясака за прошлый год со всей Сибири. И я поехал. Добрые люди где меня надоумили, где мне чем пособили, и вот я здесь! И спрашиваю: где ясак? Кто его взял? И кто атамана продал – в самом деле ты или не ты?
Шуянин молчал. Потом нехотя сказал:
– В грамотке об этом ничего не сказано.
– Зато вся Москва, вся Волга говорит: Шуянин – тать!
Шуянин опять вскочил. Маркел усмехнулся и сказал:
– Ну и отрубишь ты мне голову, а как все люди говорили, что ты тать, так и дальше будут говорить.
Шуянин постоял ещё немного, помолчал, а после сел, стёр пот со лба, губами пожевал и начал:
– Я не тать. Я вольный человек и никогда ещё к моей руке ни одна чужая копейка не прилипала. Мне Ермак Тимофеевич ещё на Волге нашу казну доверил. И когда мы к Строгоновым пришли, казна была на мне. И через Камень перешли и пришли на Кучума, побили Кучума, взяли его казну, сложили с нашей – и опять я всё держал! Вот так!
– А много ли было Кучумовой казны? – спросил Маркел.
– Мало, – прямо ответил Шуянин. – Пока мы Кашлык брали, Кучум через подземный ход сбежал. И всё лучшее с собой унёс. Нам только по мелочи осталось – ковры, посуда, утварь всякая. А кому это в Сибири надо, когда уже морозы начали прихватывать?!
И засмеялся. А Маркел спросил:
– А что было надо?
– Хлеб, – резко ответил Шуянин. – Мясо. Крупы. Рыба.
– Так рыбы здесь много.
– А ты за ней ходил? – злобно спросил Шуянин. – А ты видал, как вогулы стреляют? А у татар ещё конное войско. А наши струги все на берегу лежат, река замёрзла и жрать нечего. До весны чуть дотянули. Весной, как только лёд сошёл, сразу пошли ясачить, набрали соболей и прочей меховой казны, настращали князьков, князьки прислали припасов, и стало немного полегче. Но и опять уже лето проходит! Что делать? И мы снарядили посольство в Москву, все меха туда отдали, всё что было, до последнего хвоста, и взамен просили только одного: дай, государь, огненных припасов! А государь прислал стрельцов, теперь ещё стрельцов корми!
