Его глаза блестели в полумраке, тонкие пальцы нервно комкали кинопрограмму. Он был насыщен силой, жизнью, странным обаянием. Я чувствовала, что бесповоротно увлеклась им, сразу, с первого вечера знакомства.
Сеанс кончился и мы пошли к выходу из кино. И здесь, в фойе, я получила первое предостережение, первую угрозу, которых тогда не поняла и не приняла на свой счет.
К Лямину подошел пьяный господин. В нем я узнала того покупателя, с которым Лямин пришел впервые в магазин, где я служила. Этот человек приблизился с хитрой, противной улыбкой, притронулся небрежно к шляпе и, глядя на меня, сказал Лямину:
— Поздравляю, поздравляю, Виктор Николаевич, ты энергично взялся за дело. Я, кажется, почти проиграл… Поздравляю…
Лямин надменно посмотрел на него и сухо проговорил:
— Я вас не понимаю… О чем вы говорите?
— Не понимаешь?
Пьяный грубо, нагло рассмеялся.
Лямин быстро взял меня под руку и мы вышли на улицу.
— Пьяный дурак! — пробормотал он и сейчас же извинился передо мною за эти слова и, вообще, за всю сцену с пьяным в кино.
Мы стали встречаться с Ляминым каждый вечер.
Я боялась за свою репутацию недотроги и «шанхайской сенсации», а потому наши встречи обставлялись тайной по мере возможности.
Легко предсказать, к чему мог привести такой роман между неопытной, идеалистически настроенной девушкой и таким блестящим, опытным и интересным человеком, каким был Лямин. История старая, как мир. Я отдалась ему…
Не стану говорить об этом…
Потом встречи… встречи, свидания, любовный угар. «Фарреи», «Сирое», танцы на крыше «Парк-отеля», «Аркадия», «Ди-Ди», «Катэй-тауэр», «Амбассадор» и так далее.
Я забыла свою репутацию недотроги, «шанхайской сенсации», я не боялась уже сплетен и гордо появлялась с Ляминым в опере, в кино, дансингах и ресторанах.
В магазине, где я служила, меня встречали с насмешливыми улыбочками, значение которых разгадать было нетрудно. Люди счастливы, когда кто-нибудь поскользнется и полетит в тину, в которой сидят и они сами. Теперь на меня смотрели легко, возобновили приставания.
Ореол «сенсации» рассеялся навсегда.
Как-то раз ко мне пристал тот субъект, который пришел впервые с Ляминым и магазин, а потом вязался к Лямину в «Нанкине».
Он был опять пьян и делал мне гадкие предложения. Я наговорила ему дерзостей. Тогда, со злой усмешечкой, он вытащил из кармана какую-то бумажку, протянул ее мне и сказал:
— На днях мы кутили с Ляминым и я заплатил ему ту сумму, которую проиграл. Мои пьяные приятели развеселились и заставили Лямина выдать мне расписку в получении денег. Не желаете ли прочесть?
