— Какой хороший! Можно погладить вашу собаку?
— Гладьте. Он вам и лапу даст и сядет, и ляжет, и все, что хотите.
Подошел рослый мужчина с седой эйнштейновской шевелюрой:
— О, какие поселенцы в наш Парк пожаловали!
— Откуда вы знаете, что мы в Парк и что поселенцы?
— Через Хатгал, кроме как в Парк, больше некуда. Здесь все в Парк. А насчет поселенцев — элементарно: с собаками в командировки не летают.
Подошел парень с крупными чертами лица, губастый, как Нильс Бор.
— Как зовут вашего красавца?
— Ной.
— Что, никак на Ковчеге лететь собрался?
— Почти. Эмбрионы его потомков полетят.
— Ух ты! Отличный пес! Как порода называется?
— Либрадор, неужели не видно? — ответил за Стефана рослый мужчина.
— А у его потомков тоже будут уши с кисточками? — спросила одна из девочек.
— Ну, не знаю, конечно, отбирать будем по другим признакам, но кто его знает.
— Вы уж постарайтесь — такие красивые кисточки! Здорово, если они будут у собак новой планеты.
Подошел человек с черной стоячей шевелюрой, как у молодого Ландау.
— А вы в каком сегменте трудоустраиваетесь? И у кого именно?
— В Био. У Юджина Куни.
— У Джина?! Замечательно! Будем знакомы, Роб Ваксман.
— Стефан Муха. А вы тот самый Ваксман, чья реплика?..
— Так точно!
— Как же это я сразу не узнал? Столько видел в Сети!
— Так, а вас кто-нибудь в аэропорту встречает?
— Мне написали (кажется, миссис Свенссон), что надо доехать 32‑м автобусом до главного корпуса Био, там встретят.
— Какой еще автобус?! У меня машина в аэропорту припаркована, как раз в ту сторону еду. Да тут у половины пассажиров машины на паркинге и половина из них туда едет. Автобус, черт побери! А Джину выговор объявим, чтобы не перепоручал встречу важных гостей миссис Свенссон. Сейчас позвоню ему. Кстати, где вас селят?
— На первое время в гостевой квартире.
— Рекомендую потом обосноваться у нас на Хувсгул‑3. Красотища! Вы вдвоем или есть еще члены семьи?
— Нет, я холост, — ответил Стефан, вздохнув.
— Это легко поправимо, особенно сейчас — на сегменте Био в этом году небывалое нашествие аспиранток. Видимо, в честь десятилетия проекта.
— А почему наш поселенец в наморднике? — спросила худенькая женщина, высоколобая как Мария Кюри.
— Позвольте снять с собаки намордник! — сказала она, обратившись к стюарду, стоящему на контроле у входа на посадку. — Этот пес скорее под землю провалится, чем укусит кого-нибудь.
— Я бы с радостью позволил, но правила не позволяют, — ответил стюард.
— А если все пассажиры потребуют? Все хотят, чтобы с нового поселенца сняли намордник. Правда?
