Он поднял красные опухшие глаза, когда мы вошли в комнату, когда он видел меня, то улыбнулся. Он плакал.
— Моя Лила Кейт, — сказал он хриплым от приема все эти годы алкоголя, наркотиков и курения, голосом.
— Привет, — сказала я, подходя к нему. Не секрет, что он был в ярости, когда моя мама забеременела от папы. Моя мать была его не единственным ребенком, но она была самым любимым. Потому что она была ребенком, которого ему родила Эмили. Мое рождение могло убить мою маму. Это до смерти пугало его. Но мама всегда говорила, что всю мою жизнь он лелеял меня. Я знала, что он любил меня больше других внуков. Он явно это показывал. Но я также знала, это было лишь потому, что я была частью Эмили.
Он раскрыл объятия, все еще держа виски и сигару. Я наклонилась и крепко обняла его.
— Я люблю тебя, — прошептала я.
— Не так сильно, как я люблю тебя, моя красивая девочка, — это был его постоянный ответо. — Слышал, ты сбежала на мотоцикле с Керрингтоном. Думаю, ты все же унаследовала немного дикости у своего деда.
Я напряглась, надеясь, что папа не слышал его.
— Эм, думаю да, — сказала я настолько тихо, насколько могла.
Это заставило его рассмеяться. Я была рада, что он мог смеяться, но не ради этого мы собрались.
— Решила заставить своего папочку немного поволноваться. Ему было это необходимо, — вот эту тему из всех, что он хотел обсудить, поднимать не стоило.
— Папа будь милым. Она уже и так нервничает, что придется говорить об этом с Грантом, — встряла мама.
Я закрыла глаза и сжалась. Когда я встала, Киро подмигнул мне.
— Ты взрослая девочка. Все в порядке.
Я медленно повернула голову и посмотрела на своего папу, который стоял у бара со скрещенными на груди руками и хмурился.
— Она лучше Круза Керрингтона, — сказал мой отец.
— А моя Харлоу была лучше Гранта Картера. Моя сладкая малышка была сбита с ног тем, у кого была репутация игрока. Кажется, все сложилось хорошо, — сказал Киро перед тем, как затянуться сигарой.
Папа лишь вздохнул. Я пыталась подумать о чем-то, чтобы сменить тему, когда внизу холла послышались шаги. Затем я услышала голоса. Еще двое детей Киро были здесь со своим супругами. Я узнала бы голос дяди Мейса где угодно. И когда он спорит с тетей Нан, создается полное ощущение семейного сборища.
— Я не стану останавливаться в голубой комнате, Мэйс. Засунь ее себе в задницу. Я хочу золотую, которая возле заднего лифта. Я всегда предпочитала ее. Не спорь со мной, — сказала тетя Нан громким раздраженным голосом.
