Мэгги снова дважды сжала мою руку. Я дал ей один наушник, а сам взял второй. Мы легли на ее кровати, свесив ноги. Я нажал кнопку воспроизведения, и первая песня, которая начала играть, была «Молчи» группы Flo Rida с участием T-Pain. (Примеч.: саундтрек к фильму «Шаг вперед»).
Господи, Джейми. Не самая лучшая песня в данный момент. Я собрался пропустить ее, но Мэгги остановила меня, сжав мою руку один раз. Ее глаза были закрыты, а по щекам катились слезы, но я готов поклясться, что заметил это – крошечную улыбку. Она была такой неуловимой, что большинство людей приняли бы ее за выражение неодобрения, но я знал, что это не так.
В груди заныло при виде этой почти улыбки на ее губах. Я закрыл глаза, и по моим щекам скатилось несколько слезинок, пока мы слушали Flo Rida. Не знаю почему, но всякий раз, когда она плакала, я плакал тоже.
И в этот момент я понял, что она все время была права.
Права насчет меня, насчет себя, насчет нас.
Она была той единственной девочкой, которую я буду любить вечно.
Независимо от того, как жизнь будет пытаться изменить нас.
Глава 7
Мэгги
15 мая 2016 года
Восемнадцать лет
Мама и папа больше никогда не танцевали. Я заметила, что за последние десять лет между ними многое изменилось, но именно эта перемена была самой печальной. Они по-прежнему обнимали друг друга каждое утро, и папа каждый день, уходя в университет, целовал маму в лоб перед выходом. Открывая парадную дверь, он всегда говорил:
– Я люблю…
А мама заканчивала фразу:
– Тебя.
Они по-прежнему любили друг друга, но больше не танцевали.
Обычно вечерами мама была занята телефонными разговорами – рассказывала обо мне своим лучшим подружкам по колледжу и разным психотерапевтам – а еще читала статьи в интернете или оплачивала счета. Папа сидел в гостиной, проверял работы своих аспирантов или смотрел «Теорию большого взрыва».
Не так давно папа попытался включить их свадебную песню, но мама была слишком уставшей, чтобы стоять с ним в обнимку и раскачиваться.
– Потанцуешь со мной? – спросил он.
– Не сегодня, Эрик. У меня болит голова, – ответила она.
Мама не знала этого, но я видела, как папа нахмурился, когда она уходила.
– Я люблю, – сказал он, глядя ей вслед.
– Тебя, – будничным тоном пробормотала она.
Взглянув на лестницу, мама увидела меня и нахмурилась. Она всегда хмурилась при виде меня, словно я была трещиной на семейной фотографии.
– В кровать, Мэгги Мэй. Завтра рано вставать на учебу.
Иногда она стояла и смотрела на меня, ожидая ответа. А потом, не дождавшись, вздыхала и уходила, с еще более утомленным видом, чем за минуту до этого.
