— И чтобы ты была счастлива, — сказал я.
Мне хотелось прикоснуться к ней, но я не решился. В полутемной комнате она казалась таинственной.
— Тебе кто-нибудь говорил, что ты красивая? — спросил я, глядя в ее светящиеся в полумраке глаза.
— Много раз. — Маша потрогала кончиком пальца маленькое пятнышко на скатерти. — Слова ничего не стоят.
— А что тебя любят?
— И это говорили. Почему ты спрашиваешь?
— Чтобы сказать такие хорошие слова, которые тебе еще никто не говорил.
— Это невозможно. — Она улыбнулась краешком губ.
— Почему? — спросил я, взяв фужер за тонкую резную ножку.
— Потому, что еще две тысячи лет назад один мудрец сказал: «Все это было. И все это суета сует».
— Он был не прав. — Я поднес фужер к губам, чтобы ощутить аромат вина. — Может у кого-то и было. У нас с тобой — нет.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Что ты необыкновенно красивая. И что мне очень хочется тебя поцеловать.
— Ну вот. — Она снова улыбнулась краешком губ. — А ты говорил, что хочешь сказать слова, которые еще никто не произносил.
Я не ответил, взяв паузу, чтобы осмыслить перемену в ее настроении. Маша пригласила меня к себе, но старалась все время держать на расстоянии. Неужели она хотела ограничиться только ролью больничной няни? А может для этого были более глубокие причины и она просто сдерживала себя?
— У Ольги сегодня тоже праздник, — сказала Маша.
— То-то я вижу, что она вырядилась.
— Оля влюбилась.
— Этот праздник должен быть с человеком всю жизнь, — заметил я.
— Хорошо бы. — Маша снова потрогала кончиком пальца пятнышко на скатерти. — Но кому как повезет.
— А в кого влюбилась Ольга? Во врача из вашей больницы?
— Нет. Я его не знаю.
— Но он, по всей видимости, хороший? Он должен быть хорошим.
— Почему ты так думаешь?
— Потому что Ольга не может полюбить плохого парня.
— Она добрая. Я ее очень люблю. Она всегда утешит, если плохо.
В дверь постучали, громко и настойчиво. Я вздрогнул от неожиданности, резко повернув голову. Маша пожала плечами и пошла открывать. На лестничной площадке было светло и, когда дверь распахнулась, я увидел на пороге Ольгу.
— Извините, — сказала Ольга, перешагнув порог.
— Что случилось? — спросила Маша, закрывая дверь.
— Я больше не могу, — сказала Ольга дрожащими губами.
Она прошла на свет свечей и поставила на стол бутылку водки, которую держала в руке.
Маша сходила на кухню за стулом, поставила его около стола. Ольга села.
— Знаю, что вам сейчас не до других, — она извиняюще посмотрела на меня. — Но это как SOS. Спасите наши души. — Она снова посмотрела на меня и кивнула на бутылку.
