Музыка кончилась, танцующие подошли к столу. Марек налил вина себе и Маше и, не обращая на меня внимания, предложил ей выпить «на приятельство». Он жадно, большими глотками выпил свое вино, Маша к фужеру не притронулась. Снова заиграла музыка и Марек опять потянул Машу танцевать. Она посмотрела на меня, но я вновь только пожал плечами. Когда они проходили мимо нас с Фаркашем, я услышал, как Марек говорил:
— Я всегда думал, что самые красивые девушки живут только в Польше. Теперь я понял, что ошибался.
После очередного танца Марек выпил очередной фужер, благо вино на столе было в неограниченном количестве. Затем взял Машу за пальцы и начал жадно целовать сначала ладонь, потом всю руку от запястья до локтя. Маша попыталась вывернуться, но ей это не удалось и тогда она испуганно вскрикнула:
— Иван!
Я поднялся из-за стола. Марек посмотрел на меня вытаращенными глазами, словно я неожиданно вырос перед ним из-под земли, и отпустил руку Маши.
— После выпивки поляки всегда слишком любвеобильны, — сказала подошедшая ко мне Зденка. — Простим его. Он пишет хорошие книги.
— Это правда, — сказал Марек и поцеловал руку Зденке. Она не противилась.
После этого Марек больше не танцевал с Машей. Сначала с ней танцевал я, потом ее пригласил Поспишил, другие чехи, Ласло Фаркаш. Маша была нарасхват и ей нравилось чувствовать себя звездой бала. Она раскраснелась, глаза блестели, улыбка не сходила с ее лица. Маша готова была поделиться своим счастьем со всеми.
В отель мы пошли, когда уже начали валиться с ног от вина и усталости. Я раскрыл настежь окно нашей комнаты, которая тут же наполнилась прохладным и немного влажным горным воздухом. Между окном и горой, нависшей над гостиничным зданием, виднелся кусочек чистого ночного неба. Несколько крупных немигающих звезд смотрели на нас из холодного космоса. Чуть слышно шумели верхушки сосен на склоне горы. На берегу пруда сонно крикнула одинокая ночная птица. Маша села на подоконник, опершись спиной о край стены. Я подошел к ней и положил руку на плечо. Она потерлась о нее щекой и, легко вздохнув, замерла. С неба сорвалась звезда и, прочертив тонкую светящуюся линию, скрылась за верхушкой горы.
— Поцелуй меня, — шепотом сказала Маша.
Я наклонился и поцеловал ее в губы. Она обняла меня за шею и поцеловала ответным жарким поцелуем. Потом прошептала:
— Скажи мне что-нибудь.
— Я тебя люблю, — сказал я, наклонившись к ее уху.
— Правда?
— Очень, — сказал я.
