Лея устало и раздражительно потерла лоб:
— Я не могу потворствовать этому. Не буду.
— Могу я спросить, Лея, — произнесла Мон голосом, похожим на обернутую в шелк сталь, — ты говоришь, как лидер Альянса или как его друг?
Это было ударом ниже пояса. Лея выпрямилась на стуле и зафиксировала на Мон свой самый неприступный взгляд. Мон была мастером в палате Сената, но Лея тоже работала там, несмотря на свою юность, и успела кое-чему научиться.
— Это неуместный вопрос. Да, я была обманута, как и мы все — но моя преданность осталась неизменной. Альянсу и демократии. И я не буду ставить их ценности под сомнение, чтобы потакать своим скрытым мотивам.
Мон держала ее неумолимый взгляд в течение долгих секунд, тогда как все остальные за столом внезапно нашли неотложную причину смотреть в другую сторону, пока два самых сильных характера высшей иерархии Альянса сталкивались лбами…
— Возможно, — предложил наконец Акбар, взывающий, как всегда, к голосу разума, — нам нужно заново собраться в более удобный час. Все устали, и сейчас не время принимать далеко идущие решения. Все это требует более продуманного подхода, прежде чем мы пойдем дальше.
Обе женщины медленно откинулись на спинки стульев, но Лея все же не могла позволить этому так просто закончиться:
— Мне не нравится играть в адвоката дьявола, но я не собираюсь просто наблюдать за тем, как мы принимаем решения, которые будут формировать представление о нас у остальной части галактики и повлияют на курс всех наших будущих деловых отношений, не принимая во внимание все возможные последствия.
— Ты полагаешь, что мы не делаем этого? — жестко спросила Мон.
— Я полагаю, что наши принципы ставятся под угрозу. Вы обвиняете меня в предубежденном мнении относительно командующего. Я обвинила бы вас в том же самом. Он причинил нам боль, и он подорвал наш образ… — и вы хотите возмездия.
— Не я начала это обсуждать, Лея, — ровно возразила Мотма.
«Ох, хорошо сделано, Мон», подумала Лея; в разговор вступил генерал Мадин — Мон аккуратно ввела его в спор, отклоняя последний комментарий Леи к нему:
— Могу я напомнить вам, принцесса, что мы находимся в состоянии войны, — произнес генерал серьезно. — И стратегия нашего врага внезапно стала совершенно ясной. А моя обязанность сделать все, что в моих силах, чтобы завершить эту войну в нашу пользу. Или я неверно понимаю суть моих обязанностей?
Лея повернулась к нему, вынужденная теперь защищаться на два фронта:
