– Она чего-то недоговаривает, я чувствую.
– Новых посланий не было уже несколько недель, Тиг. Может, кто-то, кому просто было скучно, решил поразвлечься пустыми угрозами в твой адрес?
– Подозреваю, что это еще не конец.
– Девушка тут ни при чем.
– Возможно.
Рэйен со вздохом оттолкнулся от стены.
– Ты не можешь отрицать справедливость моих слов. Просто ты чем-то задел ее чувства, вот она и злится на тебя.
– Не слишком ли ты смягчился при появлении незнакомки?
Рэйен поставил кубок на столик.
– Смягчился вовсе не я, братец. Я видел, как ты смотрел на нее, и знаю, куда ходил по ночам.
Тиг лишь плечами пожал. Ему нет нужды отвечать брату.
– Не сомневаюсь, что Анвен прекрасно сумела бы согреть твое ложе, но, какой бы красавицей она ни была, ее мотивы нам неизвестны. Я не верю, что она враг, но меня тревожит, что ты слишком много о ней думаешь, забывая о реальной угрозе.
– Ты что же – переживаешь обо мне?
– Поостерегись, Тиг. Меня может не оказаться рядом, чтобы прикрыть твой тыл, – сказал Рэйен и направился к дверям.
Опьяненный вином, переполненный воспоминаниями о резких словах и соблазнительных изгибах Анвен, Тиг остался один на один со своими мыслями и желаниями. В одном Рэйен прав: к нему подкрадывается опасность, а он ничего не может сделать, чтобы остановить ее. А теперь еще добавил себе хлопот, незнакомку в крепость.
Она стояла перед ним, слабая, но гордая, не сломленная ни ранами, ни пленением, ни им самим. Последнее озадачивало сильнее всего. Сам Тиг вовсе не считал себя непобедимым, но таким он виделся другим. Он знал почему – и дело тут не только в его умении обращаться с мечом.
В его жилах течет кровь самого дьявола.
Подобные домыслы с детства отравляли ему жизнь. Все началось с его тетки, точнее, с ее приступов, которые и положили начало кривотолкам. Тиг не хотел, чтобы Ффайон страдала от несправедливых обвинений, поэтому, как только представилась возможность, щедро заплатил церкви, и тетку приняли в монастырь. Слухи вокруг ее имени поутихли, но не прекратились вовсе. Тогда он решил обернуть их себе на пользу и теперь, выходя на поле битвы, наводил страх на противника прежде, чем успевал вытащить меч, – враги считали, что лорду Гвалчду помогает сам дьявол, и бежали прочь без оглядки.
Тига не заботило, что его считают запятнанным, возможно, даже продавшим душу дьяволу. Он был из тех, кто способен постоять за себя. Тиг решил не обращать внимания на слухи и игнорировать крестное знамение, которым люди осеняли себя, видя его.
