Днем ранее, его возлюбленная Люциния, сходя в склеп, уже знала, что скоро они будут вместе. Сквозь время и пространство она услышала его крик. Он кричал богам ее имя: ЛЮЦИНИЯ!
Земля упала на плечи тяжелым и сырым комом. Сверху раздался глухой треск. Рядом еще один. Склеп дрогнул. Зашатался стол с виноградом. Упал кувшин – кровавой лужей растеклось по мраморным плитам вино. Блюдо с ягненком и овощами припорошилось черными зернами грунта.
«Кто-то из работников плохо укрепил балки. Это даже лучше. Я умру гораздо быстрее…»
Ей стало душно. Еще чуть-чуть воздуха… Хоть один глоток. Как больно… Последний лучик солнца выхватил на полу желтоватые ромбики мраморной плитки. Она лишь успела сосчитать их перемычки: один-два-три, а четвертая треснута пополам…
* * *
Краевский и Людочка проснулись почти одновременно. Оба тяжело дышали.
– Я открою окно. В комнате очень душно, – прошептал он каким-то чужим, хриплым голосом и словно пьяный встал с кровати.
Людочка сидела вся растрепанная. Сердце гулко бухало в груди, сильно болела голова.
– Что с тобой, любимая?
– Меня закопали живьем…
– Кто? Когда?
– Люди из Рима. Верховный Понтифик.
– Милая, тебе просто приснился кошмар. Иди ко мне, – он обнял ее.
– Нет, это был не сон. Я жила там, в Риме. И там были вы, Анатолий Александрович.
– Как все странно. Я тоже видел какой-то долгий сон. Сначала он был прекрасен. А потом. Потом я захлебнулся в море. Да, я помню, как отвязал плот и поплыл. А потом я бросился в волны…
Они оба сидели молча. Неожиданно Людочка заплакала.
– Ну, перестань.
– У меня тяжело на душе.
– Мила, мы уснули под толстым пологом, в душной комнате. Я просто забыл открыть на ночь окно.
– Нет – нет. Это был не сон.
– А что же?
– Не зна-юю… – всхлипывала она.
– Ты знаешь, на востоке есть религия, ее называют Буддизмом. Так вот, согласно ей, мы проживаем множество жизней. Может, в этом сне мы оба побывали в одной из прошлых? Я же тебе и раньше говорил, что как увидел тебя, то не смог уже позабыть. Мне все время казалось, что я знаю тебя давно. Много дольше, чем то время, как мы познакомились.
Она смотрела на него сквозь темноту и внимательно слушала. В тот вечер он позабыл и о часе Х, который сам назначил накануне. Он почти не трогал Людочку, а только нежно целовал ей руки и лицо. Потом он принес холодного вина. Они выпили. И почти незаметно заново уснули, крепко обнявшись. Уже без сновидений.
* * *
– Любимая, просыпайся! Давай пить чай. Вчера мы скупили с тобой пол лавки сладостей. Ты забыла?
