Но сон не шел к ней. Она прислушивалась к каждому звуку. Скрипнула входная дверь. Может, это Клодия? Но нет, это был ОН. Антемиол подошел к ней и упал на колени возле кровати. Она зажмурила крепко глаза, а когда открыла, то в свете луны, идущем из высокого окошка, она увидела то, как мужчина снял с себя претексту и положил ее рядом, на катедру
[34]. Его торс походил на обнаженные торсы лучших атлетов, а кожа светилась в темноте. Он чуточку дрожал от волнения. О боги, рукой он прикрывал свой фаллос. Люциния увидела его огромные размеры и вскрикнула от удивления.
– Желанная, позволь тебя раздеть? Я хочу полюбоваться твоим совершенным сложением.
Она молчала. Тогда он присел рядом и развязал пояс на ее пале. Ткань распахнулась, и он увидел ее наготу.
– Встань, возлюбленная.
Она подчинилась. Но смущенно прикрыла лобок и груди.
– О, как прекрасны твои линии. Твоей талии позавидовала бы сама Венера. А груди с сосцами похожи на спелые яблоки. Не стесняйся меня, убери руки… Повернись…
Она смущенно повернулась к нему задом.
– О, этот роскошный зад достоин лишь того, чтобы быть высеченным из каррарского мрамора. Когда мы будем в других краях, я найму дюжину искусных скульпторов. И все они изваяют твой образ, любимая. Чтобы он прославился в веках. И наши дети будут знать, что у них самая прекрасная в мире мать.
Он подходил к ней вплотную и обнимал ее. Их голые тела соприкасались друг с другом. И не было огня сильнее, чем огонь зарождающейся страсти. Его сильные ладони нежно сжимали ее груди, и губы ласкали соски. Она замирала, слушая его волнительные речи.
– Ты – сама Венера! И было бы преступлением отдать это нежное тело на вечную службу Весте. Да будет прославлена она в веках. Но! Только великий и хитроумный Понтифик знает, какую жертву он принес Весте в твоем лице. Это тело создано для плотской любви, а Понтифик и граждане Рима обрекли его на вечное томление. Разве это справедливо? Я увезу тебя далеко-далеко, и вместе мы будем проводить долгие ночи любви. Первым ты родишь мне сына…
– Но у тебя уже есть сыновья. Любишь ли ты их?
– Я люблю своих детей. И твои вопросы больно ранят мне сердце. Я обеспечил их будущее. И мать их не знает нужды. Они богаты. Возможно, они поймут меня, когда станут старше. Но даже, если ни один человек в этом, и подземном мире, не оправдает моего поступка, я все равно совершу его, ибо нет силы на земле, сильнее чем ЛЮБОВЬ.
Она с жадностью вдыхала аромат, идущий от его тела, и уже не стеснялась своей наготы. Он перенес ее на кровать и целовал долгими поцелуями.
