Нет, Тай не испортит дело.
— О'кей. Тогда давай договоримся. Ты хочешь одного, я другого. Как нам этого добиться? — Она встала и начала расхаживать по комнате. — Тебе легче.
— С чего ты взяла?
— Я бросаю свою квартиру и переезжаю на виллу. А ты остаешься дома. Мне предстоит в кратчайшие сроки овладеть искусством виноделия, а от тебя требуется только одно — общаться с людьми и время от времени сидеть на совещаниях.
— По-твоему, это легче? Я терпеть не могу общаться с людьми. А когда я буду ездить на совещания и слушать бесконечные разговоры о том, в чем я ни черта не смыслю, у меня за спиной будет стоять какой-то совершенно незнакомый малый!
— И у меня тоже, — нахмурилась она. — Дьявольщина, кто такой этот Дэвид Каттер?
— Да один из этих городских пижонов, — с отвращением сказал Тай.
— Не только, — пробормотала София. Если бы дело заключалось лишь в этом, она не беспокоилась бы. Она знала, как обращаться с такими парнями. — Нужно будет понять, с чем его едят. — Ничего, она раскусит его, причем сделает это быстро и умело. — Но нам придется найти способ сработаться. И с ним, и друг с другом. Второе будет не так трудно. Мы с тобой знакомы много лет.
Она слишком торопилась. Но Тай сдаваться не собирался.
— Черта с два! Я не знаю тебя. Не знаю, как ты работаешь и почему поступаешь так, а не иначе.
София оперлась руками о стол и наклонилась к нему, ее прекрасные глаза сверкали ярче бриллиантов.
— Меня зовут София Тереза Мария Джамбелли. Я продаю вино. И делаю это, потому что у меня неплохо получается. А через год мне будут принадлежать двадцать процентов самой большой, самой известной и процветающей винодельческой компании в мире!
Тай неторопливо встал, точно скопировав ее позу.
— От тебя потребуется не только это, но и многое другое. Пачкать руки, мазать в грязи модельные сапожки и ломать
наманикюренные ноготки.
— Макмиллан, по-твоему, я не знаю, что такое работа?
— Джамбелли, ты знаешь, как сидеть за письменным столом или в кресле шикарного лайнера. Но в ближайший год твоей прелестной попке придется вовсе не так комфортно.
Глаза Софии заволокла красноватая дымка — верный признак гнева. В таком состоянии можно было наломать дров.
— Предлагаю пари на пять тысяч долларов, что к концу сезона я стану лучшим виноделом, чем ты!
— Кто будет судьей?
— Нейтральное лицо. Дэвид Каттер.
— Идет. — Он протянул руку и взял ее изящную кисть в свою широкую, мозолистую ладонь. — Купи себе рабочую одежду и сапоги, годные для того, чтобы ходить в них по земле, а не по паркету. Первый урок начнется завтра, в семь утра.
