Я сидела в бане, пока там еще сохранялось тепло. Знала, что мучитель мой уже вернулся в дом, до меня доносились звуки его передвижения по комнате. Не хотела выходить и снова с ним встречаться, но нужно было починить штаны, которые он безжалостно порвал в нескольких местах. Кроме того, я начинала замерзать. Да и не могла еж я вечно прятаться, словно это я совершила что-то постыдное, а не он меня грубо изнасиловал.
С гордо поднятой головой я вышла из бани и прямиком направилась к полке, где хранились швейные принадлежности. На Андрея даже не посмотрела, как и он на меня, впрочем. Остатки светлого времени суток я потратила на починку штанов. Он находился тут же. Судя по запаху, готовил что-то рыбное. Аппетит мой разыгрался не на шутку, но я решила, что даже не притронусь к его стряпне, хоть он и доел все мясо, которое я приготовила. Уж лучше умереть с голоду, чем есть что-то из вражеских рук. А Андрея я считала своим врагом – презираемым, ненавистным и самым заклятым.
Как и планировала, от ужина, предложенного не в очень учтивой форме, я отказалась. Впрочем, настаивать никто не собирался. Из своего угла наблюдала, как он с аппетитом уплетает густую и пахучую уху, поглощает рыбу, очищая ту от костей. Глотала слюни, стараясь это делать не слишком громко. Чувствовала себя совершенно несчастной, потому что есть хотела ужасно, аж до головокружения.
Когда со штанами было покончено и терпеть все эти запахи уже стало невмоготу, я выскочила из дома и направилась прямиком в сарай. Нужно было хоть что-то закинуть внутрь, чтобы не потерять от голода сознание. Этим что-то стала горсть кедровых орехов, жменька сушеных ягод и несколько глотков свежего жидкого меда. Все ж лучше чем ничего.
Пробираться обратно к дому мне пришлось в темноте. Если бы не тусклый свет, что пробивался сквозь щели в двери, то я бы окончательно потеряла ориентацию и не знала куда идти. Кроме того, в самый неподходящий момент вспомнились медведи, как они рычали и кидались на невидимую стену. Что если сейчас эта стена исчезла? Страх от перспективы быть растерзанной захлестнул с такой силой, что я побежала. Даже показалось, что из леса раздалось рычание, но это, скорее всего, явилось плодом моего воспаленного сознания.
На пороге дома я застыла как вкопанная. Самым бессовестным образом Андрей расположился на топчане. Абсолютно довольный и по всей видимости сытый он лежал на спине, подложив руки под голову и рассматривал потолок. На меня даже не взглянул, когда я вошла.
