– Но Коран писал не я, – заметил Али, – я лишь толкователь его. Истолковываю неясные места, перевожу, цитирую.
– Но вы же хотите жить и работать в Ленкоране, – переходя на арабский язык, сказал евнух.
– Видимо дело принимает серьезный оборот, – ответил Али по-арабски.
– Более чем, я боюсь даже, что одним изгнанием дело не ограничится.
– Но это же несправедливо, почему я, а не кто-нибудь из местных краснобаев.
– А не надо было умничать в суде, мой дорогой мударрис. С местных улемов, что возьмешь. Они как обезьяны, что заучили в начальном медресе, то и твердят. А вы – другое дело. Вы учились в Табризе, преподавали в духовной академии Дамаска. Поверьте, лично я испытываю к вам глубокую симпатию. Я вообще люблю образованных людей. Но хан другое дело. Он сказал, пусть этот крючкотвор придумает, и все тут. А вам не надо было умничать, сидели бы тихо в своей конторе, и никто бы вас не заметил. Так что положение очень серьезное. Итак, я вас слушаю.
Али тяжело вздохнул.
– А еще говорят, христиане – смиреннейшие люди, добры и милосердны.
– Ну что вы, – возразил Зияд-эфенди, – с чего вы взяли? Про крестоносцев слышали когда-нибудь?
– Не только слышал, я даже с ними дело имел. Еле ноги унес.
– Ну вот, видите, а с милосердием это не ко мне. Я бы посмотрел на вас, сохранили бы вы доброту, если бы вам яйца отрезали?
– Ваши доводы очень убедительны, – сказал Али, – с вами вообще интересно разговаривать – логика железная.
– Да, спасибо, но мы отвлеклись. Итак.
– А к чему эти условности, – сказал Али, – пусть хан возьмет ту, которую пожелает, и дело с концом.
– Она без брака не дает.
– Ладно, тогда по-другому. Нам шиитам дозволен временный брак – сигэ.
– Нет, не годится. Да вы не спешите с ответом, выпейте чаю. Эй, кто-нибудь, принесите горячего чаю, – крикнул евнух.
– Удивительно, – сказал Али, – почему-то все мои жизненные сложности начинаются с того, как кто-либо из власть имущих собирается жениться или развестись.
– Что вы имеет в виду?
– Я работал в суде Табриза, помощником судьи, когда правительница Малика-Хатун вздумала выйти замуж за султана Джалал-ад-Дина. Ее муж атабек Узбек, естественно, был против этого. Более того, он даже не знал о ее желании, а она не собиралась его спрашивать. Она потребовала от нас фиктивное свидетельство о разводе. Судья Кавам ад-Дин, человек принципиальный, наотрез отказался. Что вы думаете? Его уволили, я потерял работу, карьера полетела коту под хвост. Сейчас бы уже был судьей, возможно.
