Идейное убожество буржуазной интеллигенции, ее духовное оскудение Чехов хорошо раскрыл в «Рассказе неизвестного человека» (1893). В главном герое рассказа дан тип отступника и ренегата, бывшего «социалиста», изменившего идеям борьбы
с деспотизмом и ныне проповедующего индивидуалистическую философию личного счастья, мещанского уюта, эгоистического благополучия. Чехов презирал интеллигентных неврастеников и нытиков, изверившихся в жизни и людях, слабовольных и дряблых «кисляков», которые, подобно героям «Рассказа неизвестного человека», много говорят об усталости и переутомлении, о своих душевных «страданиях», оставаясь равнодушными к стонам, доносящимся снизу.
Жизнь отдельной личности не может быть осмысленной и красивой, пока народ несчастен и подавлен. Чехов не уставал напоминать, что «кроме мягкого лампадного света, улыбающегося тихому семейному счастью, кроме этого мирка, в котором так спокойно и сладко живется» равнодушному обывателю, «есть ведь еще другой мир» (VIII, 369). И он призывал общество стряхнуть с себя сонную одурь, лень и апатию, поскорее вылечиться от «паралича души», который равносилен смерти, и бодро взяться за дело переустройства жизни — дело, способное захватить человека «до забвения самого себя, до равнодушия к личному счастью, ощущения которого так однообразны» (рассказ «Учитель словесности», 1894).
В то самое время, когда буржуазная декадентская литература проповедовала пессимизм и религиозную мистику, индивидуализм и равнодушие к общественным вопросам, Чехов славил жизнь, воспевал человека, его волю, разум и труд. «Веровать в бога не трудно. В него веровали и инквизиторы, и Бирон, и Аракчеев. Нет, вы в человека веруйте!» (VIII, 567) — восклицал Чехов в «Рассказе старшего садовника» (1894). Миросозерцанию и творчеству Чехова были органически чужды нытье и пессимизм декадентствующих литераторов. Упадочные настроения, которые сеяли в русском обществе декаденты, Чехов зло осмеял в сатирической сказке «Рыбья любовь» (1892).
На упреки тогдашней критики в пессимизме, которым будто бы проникнуты его рассказы о «хмурых людях», Чехов отвечал презрительной улыбкой. Несколько позже Чехов говорил писателю Бунину: «Какой я пессимист? Ведь из моих вещей самый любимый рассказ—«Студент» (VIII, 564). В этом рассказе изображен юноша, душа которого переполнена радостью бытия, человек, влюбленный в жизнь—«восхитительную, чудесную и полную высокого смысла», готовый на борьбу и подвиг. И, конечно же, был прав М. Горький, который в свое время писал, что «каждый новый рассказ Чехова все усиливает одну глубоко ценную и нужную для нас ноту — ноту бодрости и любви к жизни»
