Помню постоянный визг девчонок, доносившийся со стороны «Американских гор», находившихся за Зоосадом. Аттракцион это действительно создавал очень сильные ощущения. Меня катали. Тут все время было страшно. Но это и привлекало. Всегда стояла очередь. Горы были деревянные и потом сгорели. А жаль.
Мне купили трехколесный велосипед. Я ходил с ним кататься на проспект Добролюбова (прежнего названия не помню). Там был хороший ровный асфальтовый тротуар, велосипед на нем не прыгал и можно было разогнаться во всю. В то время тротуары в городе, в основном, были выложены квадратными плитками из известняка (панелями). Лежали они неровно и кататься по ним было неудобно.
Вообще в городе было просторно и тихо. Пешеходов мало, транспорта мало, хулиганья и пьяных, в центре города, во всяком случае, нет. Поэтому меня, пятилетнего, весьма «домашнего» мальчишку, отпускали одного за несколько кварталов от дома, да еще с велосипедом.
С четырех лет я начал читать и писать.
Однажды мать дала мне тетрадь и приказала писать дневник. Я не знал, что писать. Тогда она подсказала: «Вот мы были сегодня в Зоологическом саду и ты капризничал. Напиши, отчего ты капризничал». Я написал «Мы были в Зоологическом саду и я капризничал, потому что хотел пить.» Потом помню еще одну запись: «Сегодня я съел тарелку полезной репы». Но дальше дело не пошло. В этом возрасте дневник вести еще рано. Потом, лет через десять, дневник у меня все-таки появился и я вел его много лет.
Когда в 1917 году произошла революция — жизнь наша резко изменилась. Отец потерял работу, квартира на Зверинской стала нам не по карману. Мы переехали на Васильевский остров, на 12 линию, дом 31, если не ошибаюсь, рядом со Средним проспектом. Новая квартира была трехкомнатной, но во дворе, в полуподвальном помещении. Окна были на уровне земли. Удобств, кроме туалета, никаких. Темно, холодно, неуютно.
Отец стал работать контролером на Мурманской железной дороге, а мать устроилась делопроизводителем в школу Мая на 14 линии. Туда я и пошел в первый класс. Вернее он назывался «приготовительным», а мы, соответственно, «приготовишками». Школа была образцовой, великолепное здание, во всем порядок.
Из занятий мне больше всего запомнились два предмета — Закон Божий и Труд.
На Законе Божьем священник рассказывал про всякие добрые дела и учил молитвам. А на Труде, в прекрасно оборудованной мастерской, нас учили столярному мастерству. Мы научились вполне профессионально пилить доски ленточной пилой, строгать их, соединять шипами. Делать полочки, шкатулки, табуретки и другую бытовую мелочь. Как это мне пригодилось потом!
