Пайпер билась под его пальцами, под движениями языка. Она изо всей силы отпихнула Купера в грудь и опрокинула на бок, вывернулась, чтобы самой взобраться сверху. Его твердый, как стиральная доска, пресс позволил ему легко согнуться в поясе, ртом поймать ее грудь и продолжить вершить свою черную магию. Пайпер откинула назад голову и оседлала Купера. Он застонал, и она снова очутилась на спине, а большие ладони сдернули с нее пижамные штаны.
Снова Купер принялся терзать ее губы, и она выгнулась ему навстречу. В кромешной тьме, где ни зги не видать, он мог действовать лишь на ощупь, чем и занимался.
Когда он раскрыл ее пальцами, стало немного больно, но только мгновение, а потом боль совсем исчезла… И Пайпер уже двигалась под рукой Купера, отключив разум, сходя с ума, и только тело — плывущее, пульсирующее, задыхающееся, — распадающееся на части.
Купер на секунду ее оставил. Снова к ней потянулся. Стал мучить. Она еще его не касалась. Не так, как хотелось.
Пайпер ненавидела темноту. Ей нужно видеть. Купер повернулся. Потянулся куда — то. За презервативом.
Ей нужно коснуться. Коснуться тела.
Пайпер сжала рукой его член.
Купер резко вскрикнул.
И все кончилось.
Прежде чем даже началось.
Купер пружиной слетел с кровати. Он поверить не мог тому, что случилось. Кошмар какой — то. Хуже кошмара. Полнейшее унижение. Сексуальный апокалипсис.
Купер выскочил из спальни в коридор. Последний раз такое случилось с ним в шестнадцать. И надо же, чтоб из всех женщин рецидив произошел… с Пайпер Дав!
Он закрылся в ванной комнате. Кстати, ванной, которую они делили. Слава богу, не сейчас, потому что ему нужно побыть одному.
Заунывно прогудел противотуманный ревун. Купер включил свет, но не мог смотреть на себя. Ночевка в этом месте обернулась паршивой идеей.
Ванная комната была старомодной в духе всей остальной обстановки: с радиатором под окном и плоскостопой ванной, окруженной белой душевой шторой. Купер включил воду и кое — как втиснулся внутрь. Душевая насадка едва доходила до груди, а занавеска липла к телу, отчего он ощутил себя, словно на него напал гигантский кальмар.
— Ты тут воды кругом налил, — раздался ворчливый голос по другую сторону занавески.
— Выметайся отсюда!
— Я писать хочу. Не смотри.
— Очень надо.
Зашумел унитаз, и грудь Купера ошпарило кипятком. Он отпрыгнул и стукнулся о край ванной. Влажная занавеска теснее сомкнула свои щупальца. По другую сторону раздался смешок.
Вот что случается, когда ты нарушаешь план игры. Тебя бьют. Это она и сделала. Она побила его в его собственной игре.
