Грэхем внедрился в гостиную, внеся с собой мегавзрыв враждебной энергии.
— Кит скрывал от меня доходы.
— Ваш рыжий бармен? Ага, я в курсе.
Шесть футов три дюйма грозного мужского права утвердилось посреди ее ковра.
— Почему мне не сказали?
Пайпер вздернула подбородок.
— Какого черта? Я же сказала!
— Но не так, чтобы я поверил!
Она уставилась на него, обмениваясь сверлящим взглядом.
Грэхем первый отвел глаза, проведя пятерней по волосам, которые лишь только больше взъерошил.
— Может, я был не в настроении слушать.
Пайпер толкнула, закрывая, дверь, пока все соседи не собрались разнюхать, в чем дело.
— Сомневаюсь, что у вас вообще бывает настроение слушать.
— Что вы хотите этим сказать?
Пайпер одолела досада.
— Вы так привыкли чувствовать свое превосходство, что забываете, есть и другие люди, которые могут знать больше вас.
Грэхем подбоченился своей большой рукой.
— Да что с вами такое? Или чувствуете себя такой неудачницей, что готовы нападать на всякого, кто добился успеха?
— Нет. Может быть. Не знаю. Да пошли вы.
Он рассмеялся. Приступ искреннего веселья, который, казалось, потряс его столь же сильно, как и Пайпер, и быстро угас.
— Как вы обнаружили?
«Не позволяй ни одному парню поверить, что он превосходит тебя, — обычно говаривал Дюк. — Кроме твоего старика».
— Простая наблюдательность. — Пайпер намеренно принялась за сэндвич, хотя у нее совсем пропал аппетит. — То, что мне хорошо дается.
Грэхем склонил к ней голову:
— Просветите меня.
— Заплатите мне, — парировала она.
Он помотал головой, но не так, словно отказывал Пайпер, а будто пытался вытрясти из головы последствия контузии. Оглядел комнату, увидел открытый чемодан с кипой одежды, картонную коробку, нагруженную непортящимися продуктами из кухни: крупа, консервированный суп, коробки макарон и сыр. Пайпер умела готовить, но, кажется, вечно руки не доходили.
— Вы переезжаете, — заключил он. — Жаль. Отличное местечко.
— Нормальное.
Больше чем нормальное. Место останется ее, если Пайпер сдастся и вернется на свою старую работу. Однако она не хотела заниматься онлайновой рекламой моторных масел или иметь дело с разгромными отзывами, потому что неудачно заменили катушку зажигания какому — нибудь клиенту. Эта работа вытягивала из нее душу.
Грэхем подобрал Хрюшу:
— Славный поросенок.
Пайпер подавила желание выхватить у него свою свинюшку.
— Школьный талисман.
Он прихватил поросенка с собой, усаживаясь без приглашения на диван цвета какао. По сравнению с великолепной внешностью накачанного парня из календаря офицера Красавчика Грэхем казался грубее, угловатее — черты лица жестче, боевой шрам на лбу, другой сбоку на раздвоенном подбородке. Во времена войн Грэхем вел бы войска в бой. В мирное время — вел команду к славе. В общем, с таким типом шутки плохи.
