Первая звезда на моем небосклоне | страница 10
Взгляд суров, как иллинойская зима.
— Видел, как вы парковались у моего жилья, преследовали меня в спортзале и теперь здесь. Хотелось бы знать зачем.
А она — то считала, что весьма изобретательна по части маскировки. Как он умудрился разглядеть ее в маскараде? Отнекиваться бесполезно. Пайпер сползла на диван и попыталась подумать.
Грэхем ждал. Сложа на груди руки. Стоял на боковой линии, наблюдая, как атака противника разваливается на ходу.
— Ну… — Она сглотнула. Взглянула на него снизу. — Дело в том… — И выдохнула: — Я ваша ярая фанатка.
— Фанатка?
Адреналин бросился в кровь. Без борьбы — не сдастся, и Пайпер выпалила с дивана:
— Не из опасных. Боженьки, нет. Просто сдвинутая.
— На мне.
Утверждение, а не вопрос. Что ж, с ним такое не впервой.
— У меня нет привычки преследовать кого — нибудь. Это… понимаете, выходит против моей воли. — Пайпер не чуяла точно, какая тактика может ее спасти, но отважно продолжила: — Знаете, не то чтобы совсем сбрендила. Так… тихое помешательство.
Грэхем наклонил голову набок, по крайней мере слушал. А почему бы и нет? Помешанные всегда такие очаровашки.
— Уверяю вас, я всего лишь чуток ненормальная, — затаив дыхание, выдала Пайпер. — Абсолютно безвредная. Не переживайте, набрасываться не буду.
— Разве что меня преследуете.
— Осмелюсь утверждать, не я первая. Мужчины, вроде вас… — Она помедлила и попыталась не подавиться: — Кумиры.
Тяжелый взгляд свидетельствовал, что лестью Грэхема так легко не прошибить.
— Чтобы я вас больше поблизости не видел. Ясно?
Ясно. Все кончено. Fini. Однако она еще не готова сдаться.
— Боюсь, это невозможно. — Пайпер помолчала. — Пока не подействуют мои новые лекарства.
Ямочка на подбородке стала глубже, когда он сжал челюсти.
— Ваши действия незаконны.
— И такое унижение. Вы даже не представляете, насколько унизительно очутиться в таком положении. Нет ничего мучительнее, чем… безответная любовь.
Последние слова вышли вороньим карканьем, и Пайпер надеялась, что Грэхем примет это за признак обожания, потому что все в нем выводило ее из себя. Габариты, лощеный вид, но больше всего спесь, порожденная излишком людей, целующих его тугой зад просто потому, что Грэхем родился с даром от природы.
Он не выказал ни проблеска сочувствия.
— Если поймаю вас снова, позову копов.
— Я… я понимаю. — Она проиграла. С самого начала это была бесполезная тактика. Разве что… Пайпер кивнула ему, изображая фальшивое сострадание. — Я понимаю, как ужасно это должно быть для вас.