— Ну, глупости не глупости, — встала она. — А ты поосторожнее с ней, если жениться не собираешься. Не нравится она мне. Девица больно ушлая. Сказала, что отношения у вас.
— У нас?! Отношения?! Да, у нас скорее с Захаром отношения, — он посмотрел на вытягивающееся лицо матери и замолчал.
— Ты с Захаром? — она хотела спросить напрямую, но видимо, сочла эту мысль вздорной, или произнести слово «голубые» не смогла. Она подозрительно кашлянула, но задать свой вопрос всё же не рискнула. — В общем, ты сам решай. Я что хотела сказать — сказала.
— Елена Сергеевна! — окликнул её Влад уже у двери и скосил глаза на стол, где остались её сигареты.
То, что мать забыла свой никотиновый допинг поразило его больше, чем заявление Ники Безруковой, ведь она похоже всерьёз подумала про него с Захаром.
Всё нравилось Тане в мотоцикле, но как вид транспорта для города он не годился.
И для всех случаев, когда не годился мотоцикл, у неё был Тойота Краун. Ничего не могла с собой поделать — нравились ей железные брутальные самцы.
Вот в этом не бюджетном серебристом седане с правым рулём и трёхлитровым двигателем она и разговаривала с Владом, даже не притормозив. Только добавила музыку громче, чтобы заглушать посторонние звуки. Жаль, что этот сеанс кармической связи был таким недолгим.
Уже несколько месяцев каждые выходные она ездила по одному и тому же маршруту на окраину города, где склонялись друг к другу щербатые, как зубы старухи, заборы и маленькие кособокие домишки выглядывали из-за них во всей своей неприглядной красе.
В одной из таких лачужек жила теперь её подруга Женька. И хоть домик её выглядел прямее соседского, а забор стоял не только целый, но и покрашенный, не от хорошей жизни забралась Женька в такую глушь. От несчастной любви. От жестокости. От позора.
Что нашла в этом длинноволосом надменном парне Женька, Тане трудно было понять. С первого взгляда, как только он подошёл к их столику в кафе, ей захотелось бежать от него подальше, а Женьку, наоборот, словно парализовало. Скромная, строго воспитанная, робкая, но именно таких как она, видимо, всегда и тянет к плохим парням. А он был не просто плохой, он был мерзкий, скользкий, отвратительный. Правда, в обаянии ему не откажешь. И улыбка у него была красивая. И медовые глаза с поволокой. Женька влюбилась с первого взгляда.
— Обычные растрёпанные волосы, — фыркала Таня, когда, взяв Женькин номер телефона, он ушёл к своим друзьям, вальяжно развалившимся на синих диванчиках. — Да, кучерявые, да часть, убранная со лба, резинкой стянута, но это чтобы в глаза не лезли.
