- Очень мило. Отличная шутка, Ржавая.
Тамара не смеялась. Тамара даже не улыбнулась.
- Это не шутка. Дедушка - твой отец. Смотри.
Он вытащила листок бумаги из заднего кармана и протянула ему.
Он посмотрел на бумагу в ее руке, прежде чем, наконец, взять ее.
- Это что еще за дерьмо? - спросил он, изучая записку. Чернила были фиолетовыми, и, очевидно, это была ксерокопия письма, написанного от руки.
- Предсмертная записка моего отца. Только он не был моим отцом. Мужчина по имени Дэниел Хедли, судья Дэниел Хедли, мой отец. И, если верить записке, дедушка - твой отец.
Леви едва мог сфокусироваться на словах. Его сердце колотилось как копыта по сухому дерну, поднимая уродливое облако пыли.
Мне нелегко умирать, зная о Леви Шелби. Я знаю, что у тебя были интрижки на стороне, но мне и в голову не приходило, что ты опустишься так низко, чтобы соблазнить уборщицу, которая не могла отказать тебе, как и все остальные…
Но учитывая, что он единственный живой твой сын…
…единственный сын…
- Это чушь собачья. - Леви скомкал бумагу и бросил ее в Тамару. Она поймала ту у груди.
- Знаю, это больно. Мне больно знать, что папочка не был моим отцом… Но это не чушь. Это правда.
- Это неправда. Моя мама бы не…
- Твоей маме было двадцать пять, когда она начала работать на дедушку, а ему было тридцать. Тогда он был красивым, и если ты похож на свою мать, она тоже была красавицей.
- Она бы не стала спать с… - Леви перевел взгляд на деревья, подавляя крик, зарождающийся в горле.
- Она бы не стала спать с белым мужчиной? С богатым белым мужчиной, на которого работала? Почему нет? Мы с тобой, мы почти…
- Это совсем другое, - ответил Леви, но он не мог придумать другой причины, кроме той, что она, как и сказала Тамара, была красивой, а Джордж Мэддокс был самодовольным богатым старым ублюдком. Леви вырос с пониманием того, что он был внебрачным ребенком. За это его дразнили в школе. Но даже несмотря на ненависть к Джею Шелби, к человеку, за которого мать вышла замуж, когда Леви было шесть, по крайней мере, они, наконец, могли вписать имя отца в школьные документы. - Она бы сказала мне.
- Ты рассказывал матери обо всех девушках, с которыми спал?
- Она бы сказала мне.
- Она сказала? Кто, по ее словам, был твоим отцом?
Леви не ответил, потому что у него не было ответа. Его мама никогда не называла имени. Леви спрашивал, но никогда не спрашивал именно у нее. Вместо этого, он спросил свою тётю Глорию, которая ответила, что не знает, и что Леви не стоит об этом волноваться. У него была мать и тётя с дядей, которые любили его, и их семья по численности была больше, чем у многих людей. Но он не пропустил страх во взгляде тёти Глории, когда он задал вопрос.
