Макс снял рубашку и стоял перед ним в белой майке и брюках. Против обыкновения, он повесил рубашку на плечики и провел пальцем по складочкам.
- Люк, я сделал свой выбор, руководствуясь своими собственными соображениями.
- Из-за меня, - пробормотал Люк. Что-то больно сдавило его грудь, противно засосало под ложечкой. - Это неправильно.
- По-моему, правильно, Люк, - Макс протянул руку, чтобы погладить его по плечу, но Люк резко дернулся в сторону. Впервые за много лет мальчик вновь сделал это быстрое защитное движение. От этого тоже стало больно. - Не надо все так воспринимать.
- А как я должен это воспринимать? - спросил Люк. Ему хотелось что-нибудь ударить, разбить, расплющить, но он сдержался, лишь только сжал кулаки. - Ведь это я виноват.
- Вина здесь ни при чем. Просто что-то более важно, а что-то - менее. Ты еще не достаточно взрослый, чтобы в этом разобраться. К тому же, время не стоит на месте. Еще два года, и тебе будет восемнадцать. Если тогда я решу согласиться на выступление по телевидению, то мы будем сниматься.
- Я не хочу, чтобы ты ждал. Из-за меня, - его глаза блестели от ярости. - Если возникнут какие-нибудь проблемы, я смогу с ними справиться. Я уже больше не ребенок. И, насколько мы знаем, она умерла. Господи, молю тебя, чтобы она уже умерла!
- Замолчи! - грубо оборвал его Макс. - Какой бы она ни была, она остается твоей матерью, и она дала тебе жизнь. Никому не желай смерти, Люк. Она и так приходит к нам слишком быстро.
- Ты ждал, что я не буду ее ненавидеть?
- Только ты отвечаешь за свои чувства. Точно так же, как я - за свои решения, - почувствовав внезапную усталость, Макс закрыл ладонями лицо. Он понимал, что пришло время сказать. Всегда приходит время для того, чего боишься больше всего на свете. - Она не умерла.
Люк сжался в комок.
- Откуда ты знаешь?
- Ты думаешь, что я стал бы рисковать твоей судьбой? - в гневе, что ему пришлось объясняться, Макс сдернул с вешалки чистую рубашку. - Я все время следил, где она, как она, что она делает. Один только шаг в твою сторону - и я увез бы тебя туда, где она нас не нашла бы.
Вся злость Люка словно испарилась, и он остался опустошенным и несчастным.
- Не знаю, что сказать...
- Ты ничего не должен говорить. Я все это делал и буду делать дальше, потому что люблю тебя. Если я могу попросить у тебя что-нибудь взамен, то прошу запастись терпением на два коротких года.
С тяжело опущенными плечами, Люк механически перебирал баночки на гримировальном столике Макса.
