— Не знаю... я был в городе.
— В городе? А когда вы приехали?
— Сегодня утром... старуха знает... можно ее спросить.
— Сегодня утром? И уже успели везде поискать? Быстро. Ну хорошо. А зачем ему вздумалось уйти от вас? Вы плохо обращались с ним? Или он украл что-нибудь?
— Украл...
— Что украл?
— Деньги.
— Сколько?
— Много... тысячу.
— Ну хорошо. Мы поищем, — сказали ему в милиции и снова записали что-то на бумаге. — Мы примем все меры. Возможно, он отлучился ненадолго и вернется. Он ведь отлучался прежде? Кажется, раз приходил в демидовскую кузницу. Вам неизвестно, о чем он там рассказывал?
— Неизвестно.
— Ну хорошо. Поезжайте пока домой. Может быть, он уже вернулся и ждет. Если он скрылся сегодня ночью, то далеко не уйдет. Мы его разыщем, гражданин Карьямаа.
— Пожалуйста.
Из милиции Иоганес Карьямаа заехал в сельский совет, потом еще в разные места, где скоплялись люди. Везде он делал большие глаза, поднимал вверх толстые плечи, разводил руки в стороны и говорил все то же самое. И наконец, вытерев платком пот с жирных складок волосатой кожи на лице и шее, Иоганес поехал домой.
К вечеру на двор пришел бритый мужик со шрамом на лбу. Он вошел через боковую калитку и, не видя обычной загородки, защищавшей покупателей от собаки, опасливо оглянул двор.
Куради Энг стоял за конюшней и копался передними лапами в большой навозной куче, внюхиваясь по временам во что-то. Услыхав стук калитки, он в один миг пересек двор и прыгнул на человека.
Его клыки тоскливо щелкнули, натолкнувшись на ногу, обутую в сапог.
В это время хлопнула дверь, и на крыльцо вышел Иоганес Карьямаа.
— Курат, назад! — крикнул он. — Назад, говорят тебе, ну!
И огненно-рыжий пес попятился назад, выражая всем своим видом недоумение. Он ожидал совсем не такого окрика от хозяина.
— Чего надо? — спросил Иоганес по-русски. — Лавка больше не торгует. Или ты работать хочешь? Мне нужен постоянный работник.
— Нет, не работать. Юлиус дома?
— Нету, — угрюмо буркнул Иоганес.
— А где он?
— Нету его... не знаю... сбежал...
— Как сбежал? Куда сбежал?
— А я почем знаю, — проворчал Иоганес, глядя в другой конец двора. — Ушел — и все тут...
— Как так ушел? Не мог он уйти. Я принес ему ответ...
— Тебе говорят — не знаю, — нетерпеливо перебил Иоганес и повернулся к двери. — Ну, мне некогда тебя караулить. Если работать не хочешь — уходи, а то собака порвет...
Человек со шрамом посмотрел удивленным взглядом на хозяина и его пса, стоящего с открытой красной пастью, из которой свешивался длинный розовый язык.
