И каждый раз в моих снах он обнимает другую девушку, пока флиртует со мной. Ничто из этого не имеет никакого смысла для меня.
Всю неделю пока Адам был на работе — он архитектор в строительной компании — я обдумывала своей переезд обратно домой. Но снова жить с родителями? Это единственное место куда я могу переехать, но ведь я потратила восемнадцать лет жизни считая дни, до того момента, как смогу убраться оттуда.
Вне зависимости от моих опасений, каждый раз, когда я достаю из шкафа чемодан и начинаю собирать вещи, пока Адам не пришел домой, я задумываюсь, а затем останавливаюсь.
В глубине души что-то подсказывает мне, что пребывание в этой квартире с Адамом — это единственный способ получить хоть какие-то ответы, независимо от того, насколько это для меня некомфортно.
Глава 4
Доктор Джеймисон вызывает нас к себе на пять минут позже обычного, после чего мы занимаем свои места, напротив ее.
Я начинаю рассказывать ей о задании, которое она нам задавала. Адам суетится все это время рядом со мной, пока я пересказываю, что он мне показал, и что я вспомнила о нашей первой встрече.
— Что ты думаешь о том, что Адам тебе показал? — наконец, спрашивает она, после моего рассказа.
Я пожимаю плечами.
— Было мило. Я не помню, как мы познакомились, и я тогда не знала, что он тот самый парень с площадки, но поняла все, как только он рассказал мне.
— И помогло ли тебе это довериться ему?
Адам нервно водит руками по бедрам, сидя рядом со мной. Мои пальцы теребят растрепанный пучок на голове.
— Помогло, — неуверенно начинаю я, но потом вспоминаю сон с еще одной девушкой и мои руки падают на колени.
— Но?
Я поворачиваюсь к Адаму и, впервые за все время, ненавижу ту неопределенность, что есть между нами.
— Что такое, Эми? — голос доктора Джеймисон выдергивает меня из собственных мыслей.
Я вздыхаю.
— Рядом с ним всегда девушка. Всегда. Всякий раз, когда мне снится сон, с ним присутствует другая девушка, которой он уделяет внимание.
Я поворачиваюсь и смотрю на ту самую площадку из окна, чувствуя себя такой же одинокой и брошенной, как покосившиеся железные качели, которые уже давно никого не привлекают.
— Я не могу исправить прошлое, Эймс.
Когда он вновь произносит мое имя таким образом, я закрываю глаза. Каждый раз, когда Адам это говорит, я съеживаюсь, осозновая, что не помню многих личных деталей наших отношений.
— Но я никогда не изменял тебе.
Уверенность в его голосе привлекает мое внимание и я поворачиваюсь к нему. Его черные волосы уже такие длинные, что свисают на уши, а на его подбородке и щеках как минимум трехдневная щетина. Глаза Адама будто притягивают меня к себе, хоть я изо всех сил стараюсь отвести взгляд от них.
