Ночь полководца | страница 66



Может быть, он в самом деле слишком долго добирался до КП, чтобы передать просьбу комбата, ставшую, в конце концов, ненужной. Но мысль об ответственности за общую неудачу, - а в ней он уже не сомневался, - была такой страшной, что Николай тотчас же попытался ее отогнать. "Конечно, бойцы правы..." - снова подумал он. Причина поражения заключалась, разумеется, в том, что наступление было начато преждевременно...

- Девки! - пронзительный крик пронесся по коридору, - совсем маленькая девочка, лет пяти, в черном тулупчике до пят, проталкивалась среди раненых.

- Девки! - повторила она, добежав до подруг. - Бегим на крыльцо... Бойцов пришло сколько!

- Ну-к что ж, - сказала девочка постарше, держа обеими руками черный квадратный сухарь.

- Бегим, девки! Раненого какого привезли!

- Ну-к что ж, - проговорила старшая и впилась зубами в твердый хлеб.

Сестра ее медленно повела ясными глазами.

- Не видели мы их, - спокойно заметила она.

- Точно, - усмехнувшись, сказал сержант.

Но жестокая новость уже передавалась от человека к человеку; сестры и санитары спешили к выходу, туда же тянулись раненые. Через несколько минут по коридору на носилках пронесли командующего армией. Николай, прижавшись к стене, увидел на подушке крупное, прямоугольное лицо, которое сейчас же узнал. Не защищенные очками глаза генерала, сощурившись, смотрели в потолок... Солдаты молча наблюдали, как носилки свернули в операционную. Все знали уже, что генерал был ранен осколком мины, когда находился на НП командира дивизии.

9

Лежа на операционном столе, командарм почти не испытывал боли, но чувство неловкости, почти смущения, не покидало его. Посылая свои части в бой, он прикидывал обычно возможные потери в личном составе, стремясь уменьшить их. Но ему не приходило в голову, что он сам может оказаться убитым или раненым в сражении, начатом им. И не только потому, что его местопребывание было относительно безопасным, как требовала того целесообразность. Особое, авторское отношение к бою, который он давал, психологически делало его неуязвимым.

По дороге в медсанбат генерал вспомнил, как он был ранен в первый раз, без малого сорок лет назад. Японская пуля свалила рядового Сергея Рябинина на улице маньчжурской деревни с мудреным, позабывшимся названием. И хотя сквозная рана в живот оказалась тяжелой, продержав Рябинина около полугода в госпитале, время смягчило память о ней. Потом Рябинин воевал много и счастливо. Под Перекопом он шел в атаку впереди своей бригады и остался невредим, штурмуя Турецкий вал. Надо же было случиться, чтобы его настигла немецкая мина именно теперь, за несколько часов до решительного наступления армии. Упав на землю, командующий почувствовал не испуг, а недоумение, словно действительно верил в то, что возраст и ответственность предохраняют от осколков. Потом на несколько минут он потерял сознание.