Наши дни.
Ночью Мордвин сотрясали вспышки фейерверков, но шум был не только от этого, но и от обилия пьяных мужских голосов. Петухи проснулись в деревнях и уже устали возвещать о начале нового дня и восхода солнца, перекрикивая шумных собутыльников, поэтому смиренно уступили и перестали надрывать связки.
Блэквелл проснулся к полудню, точнее не то, чтобы проснулся, а скорее начал функционировать на автомате сквозь сон. Пробудило его навязчивое желание, нарастающее в паху, а тёплая женская грудь удачно расположилась в ладони.
— Ох, Лис, как ты вовремя в моих руках… — пробурчал он сквозь сон, шаря руками под простынёй. Он отчётливо слышал, что его спутница уже не спит, потому что дыхание в один момент сбилось, а сердце заколотилось очень быстро. Ладони Блэквелла пробежали бесцеремонно прямо к трусикам, таящими самую сокровенную часть женского тела, но по пути столкнулись с некоторыми странными деталями, — Когда я успел снять с тебя трусики? И когда ты успела отъесть такие ляжки? И… Лис, ты прямо как персидский ковёр!
Он резко открыл глаза и отпрыгнул на другой конец дивана, сразу приобретая стройность мышления, хотя ещё не протрезвел. Голова болела невероятно, но глаза смогли-таки уловить отсутствие рядом жены и наличие другой женщины. Ощущения собственного тела сразу прокричали о почти полной наготе, и Блэквелл опустил глаза вниз, подтверждая мысль: он был лишь в трусах.
— Дьявол…. — жалобно простонал он, еле сдерживая бездну негодования и стыда, — Дьявол-дьявол-дьявол-дьявол!!!! — рычал он и хватался за голову, смотря на женщину в своей постели, — Элизабет, что у нас было?
Девушка молчала и смотрела на Блэквелла с тоской, прикрываясь простынёй. Он пробежал глазами по её телу, которое было раздето не полностью, что вдруг дало ему призрачный след надежды, но всё тут же померкло, ведь Бэт была без трусиков, а грудь оголена.
— НЕ МОЛЧИ! — рявкнул он, а девушка дёрнулась от испуга.
Её кожа позеленела и через несколько секунд она скорчилась в рвотном позыве, извергая выпитое и съеденное на пол перед диваном.
Блэквелл вскочил, собрал одежду по пути к выходу и хлопнул дверью со всей силы. Ноги несли его туда, где проходила ночью пьянка. Там, не дойдя до спален, спали его гости. Винсент схватил бутылку со стола и двинулся в дальнюю часть зала, тут же наливая себе полный бокал спиртного. Внезапно рядом замелькал ещё один бокал, а рука, держащая его, принадлежала Артемису Риордану, который тоже жаждал опохмелиться и с трудом держался на ногах.
