Блэквелл поперхнулся и повернулся к другу глядя удивлённо:
— Вы же хотели ребенка! Нельзя её оставлять сейчас, ты же знаешь, что из-за твоего уровня магии у неё в любой момент может быть… ну знаешь.
— Вот только не начинай! — устало проворчал Артемис, поднимаясь по лестнице.
Реки алкоголя потекли по жилам мужчин, унося тяжесть прожитых в напряжении месяцев. Все присутствующие без исключения подвергались бешенной нагрузке каждый божий день. Каждый в меру своих возможностей.
Потому маленький праздник в узком кругу казался спасением, островком безопасности, способом забыться.
— Риордан, мне нужен совет, — решился довериться другу Винсент, когда алкоголь убрал преграды. — Я сегодня наткнулся на манускрипты ветхие как…
— Давай без вступлений.
— Нашёл лазейку к своей свободе, — на выдохе выпалил Блэквелл и заглянул в серо-зелёный удивлённый глаз. — Чтобы быть мужем и отцом, быть с семьёй.
Артемис вдруг почувствовал, как алкоголь уступает разуму эстафету и потихоньку выветривается под напором умственных усилий.
— Надо полагать, что цена какая-то бомбическая?
— Так и есть. — Винсент облокотился на стену и ссутулился. — Я потеряю всё. Силу, власть, имущество, в том числе Мордвин. Но иначе могу потерять семью, — он снова поднял глаза на друга, но тот не знал, что сказать. — Знаешь, я ведь не хочу для Эндрю и Селены такого будущего. С этой властью они не будут себе принадлежать.
— Ну… — наконец издал звук Артемис. — Будут, если разделят власть поровну.
— Прям! Мы с Алисой тоже кое-что делим и всё равно нагрузка невыносимая.
— Тогда рожайте ещё детей, чтобы как-то этот процесс выровнять, — усмехнулся Риордан. — Вы же можете!
— Арти… — позвал Винсент тихо и серьёзно. — Как думаешь, если я откажусь от всего, Алиса со мной останется? Я буду обычным человеком. Ни тебе телекинеза, телепортации, телепатии, ни малейшей власти… денег заработаю — я умею, но…
Он вдруг замолчал и будто сам обдумывал суть своих слов, в которые не верил. У Артемиса защемило сердце от такой картины. Он протянул руку в порыве постучать по спине друга, который очевидно разрывался между тягой сердца и долгом, но одёрнул.
— Винс. Она будет с тобой несмотря ни на что, — начал он, но ободряюще это не звучало. — Только кто их защитит? Твои дети всегда будут целью, не говоря уж о самой Алисе.
Невесело усмехнувшись, Блэквелл запрокинул голову на холодную стену и закрыл глаза обречённо. В ладони загорался и тух шар огня, но то был реквием по мечтам о тихой семейной жизни. Теперь подбодрить друга нужно было незамедлительно, отчего рука Графа Риндоу-Дер потянулась снова, но Винсент тихо ответил:
