Квин осела на дрожащих коленях, опёрлась на руки и громко дышала, смотря лишь на огонь. Сознание вернулось не сразу, потому труп на полу даже не привлёк внимания — она будто вообще забыла, что в доме был кто-то ещё. Она не сразу поняла, что случилось, а когда поняла, то вздрогнула и отползла в истерике к стене и поджала под себя ноги, в ужасе глядя на тело.
Прошла четверть часа, а Квин всё сидела и качалась вперёд-назад в ужасе и ненависти к себе.
— Убила… — шептала она и смотрела то на труп, то на свои трясущиеся руки. — Я убила его.
За окном послышались шаги — спутница Варго возвращалась с моря, набрав ягод.
— Варго! — кричала она, но ответа не было.
Квин вдруг захлестнула паника и гнев, она понимала, что совершила ошибку, нарушив своё правило не впускать чужаков, но поддалась уговорам Тарка. Страшно было то, что Квин убила Варго вместо того, чтобы просто непросто прогнать, что много раз порывалась сделать.
Она встала, убрала волосы назад, оделась и взяла в руки серп, глядя на него решительно. Хищной походкой, она вышла из своего дома, привлекая внимание женщины:
— Где Варго? Он ведь должен был быть здесь.
— Я убила его, — честно и без страха признала Квин. — У тебя есть два пути: остаться здесь и умереть, либо немедленно уйти. К югу есть деревня.
Ягоды выпали из рук женщины, а лицо её исказило отвращение и гнев:
— Ты поплатишься! Я приведу сюда армию!
— Приводи. Можешь даже две, а то и три, да что там — десять! Земли для могил хватит, — она бросила серп в женщину, но нарочито мимо, попадая в дерево в двадцати сантиметрах от лица гостьи. — Уходи.
Внезапно со всех сторон по цепочке раздался вой и рык хищников, которые словно перекрикивались, ведомые какой-то магией, наполняющей северные земли. Небо вторило громом, которого быть этим вечером не должно.
Женщина не просто ушла, а убежала, произнося проклятия Квин:
— Не утруждайся. Я и так проклята, — ответила Квин тихо и пошла, волоча за собой труп Варго, туда, где росло кладбище края грозовых облаков — сердца Сакраля.
Она больше не поддавалась истерикам, но углубилась в свои ранние убеждения о проклятии ещё больше.
* * *
Наши дни.
Ортоптер Артемиса мчался, что есть мощи. Скоростью он явно проигрывал «Птичке» Блэквелла, да и буквально терял детали по пути, будучи скорее ветхим, чем пригодным к полётам, но Артемису было…
— …Фиолетово, — буркнул он себе под нос, лицезря, как отвалилась очередная деталь. Ортоптер летел над острыми скалами, рискуя разбиться или задеть верхушки гор, но набирать высоту из-за странностей потоков воздуха было неразумно — там в вышине в облаках ортоптер бы тут же начало кидать из-за турбулентности. — Вообще плевать! — снова промычал он себе под нос, открывая зубами бутылку с ромом.
